"Андрей Круз. Лучший гарпунщик (отрывок)" - читать интересную книгу автора

идеальны - эти "негры" пользовались нормальными седлами и прочей сбруей, а в
иных случаях могли ограничиться просто лошадиной спиной.
Искусство влезания в седло я освоил быстро, ловкости хватало. Как ни
странно, но и необходимость привставать в стременах при скачке тоже не
удивила - я мотокроссом занимался в свое время, а там это первое дело. Разве
что, в отличие от мотоцикла, стремена норовили еще и "погулять". Зато
непривычная позиция с широко расставленными ногами внушала уверенность, что
максимум к завтрашнему дню внутренние мышцы бедра болеть будут так, что
ходить получится исключительно неприличной походкой, словно в штаны навалил.
Не слишком хороши были и шорты для езды верхом - конский пот едок и
вызывает раздражение. У Веры в мешке обнаружились полноценные бриджи для
верховой езды, которые она и натянула, а я лишь как можно выше натянул
шерстяные носки и старался следить, чтобы икры прикрывались попоной.
Надевать джинсы не хотелось, и не из-за кровавых пятен, а из-за их
непривычного вида для окружающих. Достаточно было предупреждения Веры о том,
чтобы я не трындел каждому встречному про свою удивительную историю.
Впрочем, я этого делать и не собирался, не дурак, и местной диковиной
работать не хочется.
Подвеска винтовки на груди оказалась удобной для верховой езды, но вот
стрельнуть в кого-то с седла я бы точно не смог. Самым большим моим
достижением в кавалерийском искусстве было умение не свалиться с седла в
дорожную грязь. Для того, чтобы это получалось у меня лучше, Вера вела
лошадей шагом, лишь иногда переводя их на легкую рысь, исключительно с целью
тренировки меня, неука. Но, несмотря на все эти мучения, я для себя
сформулировал главный постулат: "Езда верхом лучше пешего похода". Да и темп
движения заметно ускорился.
Разницу между автомобилем и конем я всерьез ощутил к вечеру, когда мы
нашли подходящую для привала кучу камней, возле которой была еще вполне
полноценная поляна, и до ближайших зарослей оставалось несколько десятков
метров. Вместо того чтобы просто "припарковать транспорт", пришлось учиться
обтирать коня жгутом из травы, затем вешать ему на морду торбу с овсом,
каким, по нашему счастью, запаслись "негры". Вера объяснила мне, что мы
сейчас пропускаем стадию "выпаивания", в иных условиях обязательную, но в
этих краях в траве столько влаги, что она вполне заменяет воду этим
неприхотливым, как я понял, лошадкам.
В довершение всего коней стреножили, чему тоже пришлось учиться, и
пустили пастись. А я с винтовкой присел на камне, накинув на себя одеяло, и
принял обязанности часового в первую смену. Предложение развести костер было
отвергнуто сходу - свет должен был приманить к нам всех ночных насекомых с
округи, из которых как минимум половина были кровососущими.
Впрочем, и без костра их хватало. Комариный писк доминировал над всеми
прочими звуками, и мои руки колотили меня же по лицу просто с пугающей
регулярностью. Единственной радостной мыслю была та, что днем кровососов
было куда меньше, И лишь к тому моменту, когда моя смена караулить почти
закончилась, я вспомнил, что видел у себя в ранце... Так и есть. Покопавшись
в нем, я вытащил хитрой формы марлевую сетку с кольцом, которая надевалась
сверху на шляпу, и превращалась в отличный накомарник. Надел, покрутил
головой - и обратно снял. И так темно вокруг, а в накомарнике вообще ничего
не видно.
Потом разбудил Веру и посадил ее в караул на двухчасовую смену. Кстати,