"Мелисса де ла Круз. Голубая кровь " - читать интересную книгу автора

Мужчины отправились в путь уже давным-давно, но до сих пор от них нет
никакой весточки. Они уже должны были добраться до места и вернуться обратно
с новостями из той колонии. Но от них по-прежнему ничего не слышно. Дети
составляют мне компанию, и мы проводим время, читая вслух книги, которые мне
удалось привезти с собой. Если бы только мы могли сойти с корабля! На нем
постоянно сыро и ужасно тесно. Но дома еще не достроены. Мужчинам разрешено
разбить лагерь на берегу, а мы вынуждены оставаться здесь, в этом мрачном
месте. Мне страшно, но я утешаю себя тем, что я непременно почувствовала бы,
если бы Джон и остальные погибли. Пока же я не почувствовала и не увидела
ничего. Среди колонистов витают сомнения, действительно ли мы спаслись.
Ходят слухи, что кто-то из них здесь, скрывается среди нас. Шепотки и
подозрения множатся. Говорят, будто парнишка Биллингтонов пропал. Исчез.
Сгинул. Но кто-то вспомнил, что он мог уйти с отрядом в Роанок, потому мы
пока не переживаем. Мы наблюдаем и ждем, затаив дыхание.
К. К

ГЛАВА 17

Сколько Шайлер себя помнила, воскресенья она всегда проводила в
больнице. Когда она была помладше, они с бабушкой добирались до дальнего
края Манхэттена на такси. К Шайлер все настолько привыкли, что охранники
даже не выдавали ей бейджика посетителя, а просто махали, чтобы проходила.
Теперь, когда она стала старше, Корделия редко присоединялась к ней во время
этих еженедельных визитов, и Шайлер ездила одна.
Она прошла через приемный покой, куда доставляли больных "скорые",
через застекленный коридор, мимо киоска с подарками, воздушными шариками и
цветами. Девушка купила в киоске газету и прошла к заднему лифту. Ее мать
находилась на верхнем этаже, в отдельной палате, обставленной как номер люкс
какого-нибудь из лучших отелей города.
На Шайлер, в отличие от большинства людей, больницы не производили
угнетающего впечатления. Слишком уж много времени она провела здесь в
детстве, катаясь по коридорам на взятом взаймы кресле-каталке и играя в
прятки с медсестрами и санитарами. Каждое воскресенье она ела в здешней
столовой в подвальном этаже, и раздатчики нагружали ей тарелку беконом,
яичницей и вафлями.
В коридоре ей встретилась постоянная сиделка матери.
- Сегодня хороший день, - с улыбкой сообщила сиделка.
- О, здорово! - Шайлер улыбнулась в ответ.
Ее мать пребывала в коме большую часть жизни девочки. Когда ей было
несколько месяцев, у Аллегры случилась аневризма, и она впала в кому. Почти
все время она спокойно лежала в постели, не шевелясь и едва дыша.
Но в "хорошие" дни что-то происходило: дрожание опущенных век,
шевеление большого пальца, подергивание щеки. Иногда мать вздыхала,
неизвестно почему. Это были малые, бесконечно малые напоминания о прежней,
полной энергии женщине, ныне заживо заключенной в кокон смерти.
Шайлер вспомнила заключение докторов, сделанное почти десять лет назад.
"Все ее органы функционируют. Она абсолютно здорова, за одним исключением.
Отчего-то ее разум закрылся от тела. У нее сохраняются нормальные схемы сна
и бодрствования, и мозг ее не мертв, ни в каком отношении. Нейроны работают.
Но она не приходит в сознание. Это загадка". Как ни удивительно, но врачи