"Виктор Крюков. Свет любви " - читать интересную книгу автора

Мужа она любила до обожания, втайне надеялась, что его
военно-педагогическая работа в училище и наклонности к журналистике сделают
его литератором. И тогда вдвоем они напишут о летчиках замечательную книгу.
Это было сладкой мечтой и дальней целью ее жизни. Работая детским врачом,
она исподволь шла к этой цели и незаметно вела за собой мужа: ходила с ним в
картинную галерею, на новые спектакли театра драмы, учила понимать музыку,
советовала внимательнее изучать характеры курсантов. Ни одна статья,
написанная мужем, не выходила из дому без ее оценки и правки. Она была самым
нелицеприятным его критиком... Взаимоотношения Зины и Сергея не были для нее
тайной. Чернов никогда не жалел, что рассказывает жене о семейной жизни
своих друзей: хранить тайну Виола могла лучше мужчины.
- Здравствуйте, Сережа, - сказала она с ласковой улыбкой, подойдя к
красному, взбудораженному Пучкову.
Узнав, по какому поводу он пришел, Виола одними глазами дала знак мужу,
чтобы он оставил их вдвоем.
"Вот еще! - удивился Чернов, поняв ее знак. - Он мне ведь все
рассказал: зачем мне уходить?"
Но все же ушел. За дверью подумал: "Вот кто был бы удачной парой:
Сергей и Виола... Так бы всю жизнь и обдували друг с друга пылинки, так бы и
улыбались друг другу всю жизнь".
Виола села рядом с Пучковым и стала рассказывать о семейной драме
одного студента, с которым она училась... Пучков скоро понял, что у него и у
студента жены были одинаковы и что тот оказался в таком же положении, как
сейчас он сам. Словно провидица, Виола смотрела ему в душу и говорила с
такой душевной деликатностью, что он и сам не заметил, как рассказал ей все
начистоту, и ему стало легче.
Только теперь, после разговора с Виолой (как отличались ее суждения от
банальных и неверных суждений Бориса!), Пучков почувствовал, что находится в
доме верных друзей. Ему стало стыдно, что он тогда уступил Зине,
невзлюбившей за что-то Виолу, и больше не приводил жену в этот дом. Если бы
Зина сдружилась с Виолой или хотя бы лучше узнала ее, то могла бы понять,
что такое красота женской души, почувствовать свою развязность, доходившую
до грубости...
Поблагодарив друзей за теплое участие, Пучков подошел к вешалке за
фуражкой.
- Сережа, милый! Куда вы? Такой дождь! - воскликнула Виола с таким
испугом, будто Сережа был малолетний ее пациент, бросившийся от врача на
мороз, не надев рубашки.
Пучков усмехнулся и надел фуражку. Борис загородил собой дверь:
- Завтра и мне на полеты, поедем вместе!
- Мне надо побыть одному... - сказал Пучков.
- Хорошо, Сережа. Я сейчас постелю вам в этой отдельной комнате...
Черновы ушли наверх. Сергей сел к широкому окну, за которым шумел дождь
и раскачивались березы и сосны, окружавшие дом. Когда-то в этот южный край
их завез дед Виолы...
Поставив локти на подоконник и подперев руками подбородок, Пучков
смотрел на трепещущие деревья. Они раскачивались каждое в свою сторону,
вразнобой; сучья их сходились друг с другом, ветви схлестывались и шумели.
Ветер налетал порывистый, и, когда верхушки самых близких берез сходились,
Пучков видел небо в клочьях сизых туч. Гремел гром, дребезжали стекла,