"Виктор Крюков. Свет любви " - читать интересную книгу автора

- Вот кстати! - встала Зина. - Ефим Петрович, прошу к столу, чай
пить... Или чего-нибудь покрепче? - и она метнулась в кухню, к буфету.
- По усам вижу: хорошо отдыхал, - подошел к гостю Сергей. Беленький
тронул черные усики, похожие на миниатюрное коромысло.
- Ай, ай! - воскликнула Зина, подойдя с бутылкой в руке к столу: из
чайника по клеенке ручьем скатывалась вода.
Ефим улыбнулся.
- Вы настоящие русские люди, радушные, гостеприимные. Вошел гость, и вы
ему - все свое внимание, - сказал он, хотя и понял, что кран остался
незакрытым из-за растерянности и даже испуга Зины.
"Это хорошо, - подумал он. - Значит, мучается угрызениями совести".
Зина быстро вытерла воду, отодвинула чашки, накинула новую, хрустящую
клеенку, но от угощения гость отказался.
- Тогда... - Зина раздумывала с секунду, - шагом марш в другую комнату.
Я буду убираться!
Пучков взял Беленького под руку и повлек в маленькую комнатку,
служившую спальней и кабинетом.
Они прошли к окну, с которого ниспадал на стол подсиненный тюль.
Пальцы Беленького побежали по пирамидке запыленных книг, когда вошла
Зина.
- Я не помешаю? - Она хотела именно помешать. Не зря же приперся
Беленький - еще проболтается...
- Ну, что ты? - улыбнулся Пучков, вставая, чтобы Зина могла пройти к
окну.
Но Зина сделала вид, что она не нашла то, что искала, повернулась и
вышла.
Проводив ее взглядом, Беленький сказал, что пришел расспросить, что
нового в эскадрилье.
Пучков начал рассказывать.
- Я не помешаю? - вошла опять Зина и, всплеснув руками - снова что-то
забыла, - исчезла.
- Стало быть, ничего особенного не произошло? - спросил Беленький,
заметив, что техник начинает повторяться. - А что же ты о самом главном не
рассказал? Моего друга ошельмовали, а ты молчишь.
- Корнева-то! Мы не дали его в обиду, - вскочил Сергей и начал
рассказывать, каким образом поймали Иванова, когда тот вел передачу, как
Громов нагло обвинил Корнева чуть ли не в пособничестве и что сказал об этом
ЧП начальник политотдела, вызывавший и Пучкова.
- За Игоря я ручаюсь больше, чем за самого себя, - сказал Беленький. Он
рассказал Пучкову, как сидел с Корневым в фашистском застенке и как они
бежали из поезда...
Ефим считал, что если уже тогда, в пятнадцать лет, Игорь был верным и
стойким парнем, то теперь, после многих лет армейской службы, он закалился,
и ничто не склонит его на пособничество шпиону.
- Да ведь никто, кроме Громова, его и не заподозрил, - повторил Пучков.
- Зарвался этот Громов. Не зря механики называют его фельдфебелем.
- Зарвался он потому, что никто, кроме него, не занимается с
"технарями". Вот и ты, командир экипажа, возишься со своими курсантами, как
клуша, а на "технарей" ноль внимания, - с досадой упрекнул Пучков гостя.
- Обучение и воспитание курсантов для нас, инструкторов, - главное, -