"Сигизмунд Доминикович Кржижановский. Пни" - читать интересную книгу автора

- Ишь, старый, балуется,- шепчет Филатыч любовно, и улыбка разводит
беззубые десны.
А я смотрю по горизонталям:
- Гляньте, Филатыч, у пригорода обоз. Возов двадцать. С чем бы это?
Но старик снова хмурится и упрямо смотрит вниз - в мхи и тропы: он в
лесу; никакого ни пригорода, ни города, сквозь чашу ведь не разглядишь. Да,
может быть, и не строен, не тесан еще город, а вкруг, как и встарь, лесная
дремучая заросль: от опушей до опушей не считаны версты.
И, потоптавшись на согнутых коленях меж пней и щеп, старик
поворачивает назад - к дымку:
- Седьмой участок, против него, скажу тебе, не сыскать. Тут наезжали,
годов тридцать тому, лесничий с лесоводами - "дерево считать". Считали,
считали, нет, говорят, на счетах костей нехватка, за костьми бы в город
съездить. А город где? Да-а, большая сила у леса этого, так и стволится,
так тебе и прет комлем в синь-небо. И уехали: не сосчитали.
Вечереет. Сумерками и мглами застлало даль. Без дали старику легче,
удобнее. Теперь он и приветливее и веселее:
- Отночевал бы ты, сударь, в сторожке. Ночью неспокойно у нас в
лесу-то. Заплутаешься еще: дороги трудные.
Я улыбаюсь, но говорю:
- Ладно, останусь. А то и впрямь заблужусь.
За войлоком двери - печь, стол на скрещенных ножках да полавочье. В
углу - святой Никола, на стене - серое с зеленым: план лесного участка.
Старик молчит. Молчу и я. Ветер, нарастая к ночи, рвет окну дикт.
- Слыхали, Филатыч, переворот в городе?
Филатыч начинает демонстративно разматывать онучи.
- Ложился бы, сударь: экое завел. Знаю я перево-ротчиков этих. Лесу от
них обида. И вообще.
Открестившись, старик громоздится на лавку. Ложусь и я. Но сон мой
прерывист. Вдруг просыпаюсь. О стены с разлета бьет ветер. Что-то гудит
густым гудом, будто листья в ветру: стучит, шершаво трется о стены.
Подымаюсь с лавки. На столе плывкий огарок. Не спит и старик: он сидит,
.бородой в грудь, и слушает:
- Ишь разветрилось. Дереву, дереву-то вреда сколько. Одного сучья,
почитай, не собрать. И рваного листу насыплет. Ишь, так и гнет.
Я зажмурил глаза: мне было чуть жутко. А вдруг...
И когда, с первым светом (старик еще спал глазами в стенку), я,
втолкнув ноги в сапоги, взялся за ручку двери, "а вдруг", как и давеча,
уцепилось за пальцы. Но я рванул дверь: пни, пни, пни; над ними - куда ни
глянь - вольный разбег горизонталей; а вдалеке, кровлями в зарю - город. Я
взял прямиком и, улыбаясь, слушал, как в ногу со мной мысль: пни - пни -
пни.

1922




Кржижановский С. Д.
Воспоминания о будущем: Избранное из неизданного/Сост., вступ. ст. и