"Сигизмунд Кржижановский. Хорошее море" - читать интересную книгу автора

одуванчик вонзался в пальцы множеством мелких шершавых игл, цепляясь
ветвистым корнем за каменную почву.
В ведре оставалось уже немного воды. Я атаковал какое-то странное
тёмно-зелёное растение, семью звёздными лучами впластавшееся в землю. Вот
сухощавый кустик, растопыривший бледно-зелёные сухие шишечки и иглы. Чуть
ниже странное подобие подорожника с листом, похожим на вывалившийся язык
висельника, почему-то утыканный тёмными занозами. Пускаю в работу рукавицу,
воду и кирку. Ничего не берёт. Растение страстно цепляется за родной грунт
длиннющими, с множеством мочек, корнями; никак их не разлучить с их _здесь_.
Они колют меня, и сквозь перчатку, шипами, предпочитают сломаться, умереть,
чем уйти. И из моего гяур-баха ничего не вышло: три-четыре стебля, которые я
перенёс с сухой почвы берега на хорошо увлажнённую грядку нашего сада, сжали
свои лепестки и отказались жить в первый же день.


Х

Мы встретились на Приморском бульваре (улица Фельдмана). Она, подав мне
левую руку (правая сжимала несколько тетрадей и книг), сказала:
- Видите вон тот буксирный пароходишко. Вот если б был такой пароход,
что притащил бы к нам в Москву на буксире это вот море.
Я улыбнулся, как полагается, и мы сели рядом на скамью. Море внизу под
сотней ступеней знаменитой одесской лестницы было чуть подёрнуто кисеёй
тумана. Волнолом перечеркивал его длинной каменной чертой. Вспомнили о наших
московских общих знакомых. О номерах журналов, недавно нами разрезанных.
Вслушиваясь в речь собеседницы, я сказал:

- Пустое _вы_ одесским _ви_
Она, обмолвясь, заменила...

- А дальше?
- А дальше я не поэт.
- Жаль, а ведь поэзия это и есть _дальше_. Вы понимаете, какой-нибудь
Аю-Даг, там, в Крыму, его все видели сперва как гору, ну и гору, а потом
кто-то назвал её Аю-Дагом, и всем стал виден медвежий контур. А там родилась
легенда: огромный каменный медведь приполз к Чёрному морю, чтобы напиться;
стал пить и пить - и когда выпил всё море, конец и миру, и морю, и ему. Вот
это и есть _дальше_.
- И миру, и морю, и ему. А кстати, <Понт Эвксинский>, как называли
греки вот это море, значит: гостеприимное, доброе море. Багрицкий вряд ли
знал об этом, когда писал о <Чёрном море, хорошем море>.
- У меня рядом с путеводителем и планами Одессы сборник памяти
Багрицкого. Вы читали?
- Да.
- Скучно. Правда, _скучно_ на вате: скучновато. Всё рыбки да птички,
птички да рыбки. Аквариум. А Багрицкий не аквариум, а море.
- А вы читали <Белеет парус одинокий>?
- Катаева? Вы спрашиваете потому, что там вон парус или...
- Нет, потому что на вас парусиновое платье.
- Глупо. А вот он написал умно, местами даже мудро.