"Сигизмунд Кржижановский. Мост через Стикс" - читать интересную книгу автора

Сигизмунд КРЖИЖАНОВСКИЙ

МОСТ ЧЕРЕЗ СТИКС



Инженер Тинц бросил чертёж на прикроватный столик и подтянул одеяло к
подбородку. Лёжа с закрытыми глазами, он ощущал и сквозь веки сине-зелёный
свет лампы и бродящее по ретине сетчатое отражение ферм, ещё не успевших
вместе с отброшенным листом выпасть из зрения. Мысль его, проверяя цифры и
знаки, шла обходом из формул в формулы.
Рядом с чертежом, в углу столика, недопитый чай. Не открывая глаз, Тинц
нащупал стекло и приблизил к губам: почти холодный. Под веки, как в
магазинные двери в момент, когда за ними хочет прочернеть <Закрыто>,
протискиваются запоздавшие мысли. Они настойчивы и злы, стучатся в стекло
ли, в зрачки ли, тыча реснитчатые стрелки часов и не соглашаясь на завтра. И
под тяжелеющими веками Тинца продолжался впуск и отпуск. Сине-зелёный
свет - точно он сквозь стоялую зацветающую воду - всачивался в глаза. В
горле было сухо. Тинц ещё раз протянул руку к столику: <Должно быть, совсем
холодный>.
Действительно, то, к чему прикоснулись его пальцы, было холодным и
скользким, но не как стекло - оно вдавливалось под стиском фаланг и,
отершись кожа о кожу, упруго выпрыгнуло из руки.
Тинц мгновенно раскрыл глаза и оторвал голову от подушки. Под синим
колпачком лампы, поверх нижнего края чертежа сидела, кругля глаза навстречу
его взгляду, жаба. Белое, вяло пульсирующее брюшко её почти сливалось с
белью бумаги, а зелёно-сизые пятна спины были под цвет света, дряблый и
жирный зад жабы был опасливо отодвинут к краю стола, а насторожённая выгибь
перепончатых лапок выражала готовность в любой миг отпрыгнуть из светового
круга в тьму. Даже ноздри Тинца ощущали тиноватый, с болотным припахом,
запах, исходивший из феномена. Он хотел крикнуть, махнуть рукой на
неподвижно выпучившуюся на него пару жабьих глаз, но те, не расцепляя сцепки
зрачков с зрачками, успели предупредить: рот жабы шевельнулся, и - что было
страннее всего, - вместо квака из него выдавились слова:
- Будьте любезны, далеко ли отсюда до смерти?
Тинц, отодвинувшись к стене, недоуменно молчал. Выждав паузу, жаба
раздражённо шевельнулась на распяленных перепонках:
- Вижу, я окончательно заблудилась.
Голос у говорившей был мягкий и обволакивающий; в свисающих углах
длинного рта - выражение искренней горечи и разочарования.
Пауза.
- Вы неразговорчивы, - продолжал белый рот, почти страдальчески
выгибая свою дугу, - между тем должен кто-нибудь мне помочь пропрыгнуть из
застиксия в абсолютное и окончательное _из_, если уж вам не нравится слово,
только что названное мною. Видите ли, я в положении транзитного путешествия
из киспендента в трансцендент (метафизики, надеюсь, не рассердятся на моё
cis [1]). И как это часто случается с путешественниками, мне пришлось
увязнуть в...
- Это очень странно: ночью, на моём столике - и вдруг...
Жаба, заслышав первые ответные слова, округлила улыбкой рот и мягким