"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

- Что мне нужно делать? - спросил наугад.
- Охладить.
Когда-то во сне отец просил закрыть за ним дверь. Та дверь имела
створки. Большие, тяжелые, сверкающие. Достаточно было нажать, и они
начинали сходиться. А это? Так... Нужно что-то начинать делать. Иначе светит
подзатыльник, а то и два. Джерри прижал обе ладони к слюдяной тонкой
перегородке и попытался представить, что они охлаждаются. Не помогло. Окошко
нагревалось и нагревалось. "Ненавижу, - вдруг подумал Джерри. - Ненавижу,
тварь непонятная". И - отдернул руки.
Ибо стекло стало холоднее железа зимой.
- Я тоже сначала злился, - очень тихо, очень мягко сказал за спиною
Эрфан. - Ненавидел, даже кричал на них. Не волнуйся. Скоро, очень скоро
будет достаточно просто усилия воли. Твоей воли. Ты - Иноходец. А потом,
однажды, в день рождения Богини - не хватит уже ни воли, ни силы мышц. И все
объединится. Но до тех пор, пока сможешь...
Эрфан прервал свой сбивчивый непонятный монолог и тут же пропал, бросив
Джерри одного. Как поступал сотни раз до этого, все время - неожиданно. А
ученик решил остаться и тренироваться.
Не пойду я с ним в разведку, решил для себя парень, "закрывая" сто
пятнадцатое уже окошко. Бросит - и поминай, как звали.
Без задних ног падая на свою кровать вечером, Джерри отметил две вещи:
во-первых, Эрфана до сих пор нет, а во-вторых, чем дольше сидишь в Межмирье,
тем меньше, оказывается, болит пустота в груди.

Болото выглядело очень-очень тихим. Ни тебе блуждающих огоньков, ни
белесого тумана, ни даже тошнотворного запаха. Поляна-поляной. Попробуй
только пройти по этой "полянке". Болото было последним барьером этих мрачных
мест. Пограничным столбиком. Дальше будет светлая каменная степь, и дорога
пойдет значительно веселее.
Низенький темный лес и болото тяготили Джерарда.
И вообще, у всех есть занятие.
Советник Пралотта углублен в книжицу, совершенно прекратил допросы. Его
слуги заняты. Один Джерард мается. Он не привязан, но он ничего не делает
ввиду своего статуса пленного преступника. И книжку ему тоже не дадут, одна
она, наверное, у советника. От воспоминаний уже тошно, но это единственное,
чем можно себя отвлечь от пасмурной картинки болота и леса. От раздраженного
и угнетенного состояния, в котором чаще всего представители славного народа
Рысьего Пика ходят в трактир выпить либо к соседям на войну. Но никак не к
женам, ибо горянки "чрезвычайно сильны физически".
Джерард усмехнулся, почесал затылок и вспомнил, как он вот в таком
примерно настроении заплутал, и выскочил из Межмирья на такое вот примерно
болотце.
Да, он был в весьма нехорошем настроении. И реальная схватка нужна
была, как воздух. С приличным зарядом агрессии Джерард стоял на кромке
болота, и ничего иного не ожидал, кроме появления очередных "клиентов".
Собственно, он уже чувствовал, что здесь, на болоте, что-то есть. Что-то
движущееся, хаотичное, живое, а, главное, чужое.
Но ходить по трясине аки посуху Джерард все-таки не мог, и
пристраивался уже ко второму недалекому прыжку в Межмирье, но это не
понадобилось. К нему вышли навстречу.