"Ольга Ксенофонтова. Иноходец " - читать интересную книгу автора

более соблазнительную позу.
Казалось бы - куда уж соблазнительней, а вот, глядите, есть куда, еще и
с запасом.
Ну почему они все - прачки и придворные дамы, воительницы Седьмого
Стрелкового Корпуса и уличные девки - обязательно разражаются этим вечным,
как мир, вопросом. Глупость тоже бывает вечной. Наверное, только глупость и
бывает.
- Ни о чем, госпожа.
Я ни о чем не думаю, кошачье ты отродье. Разве нормальный мужчина
способен думать, когда каждый изгиб твоего тела еще изобретательнее
предыдущего?
Да, она именно так и поняла. Потянулась всем телом, засмеялась,
замоталась в простыню и присела на кровати, скрестив ноги. Поза мудрецов и
монахов. Вряд ли ей об этом известно.
Проворный пальчик указал куда-то в район его переносицы.
- Что там у тебя? Под маской?
Мешает ей, что ли, этот кусок рваной черной тряпки? Иногда и вовсе
забываешь, не чувствуешь. Пока не напомнят.
Его молчание было истолковано превратно.
- Ну? Что там у тебя, я спрашиваю? Кузнец повел в ее сторону ресницами,
не хуже, чем танцовщица веером.
- Красоте должно видеть лишь красоту, госпожа.
Самого затошнило.
А кошке - понравилось. Опять засмеялась. Колокольчики... рассыпавшиеся
монеты... разбитый бокал...
И тут опять его повело.
На секундочку, на долю ее, на миг, которому не придумали даже названия
по причине его малости - возникла картинка. Ощущение-сквознячок. Как будто
он смотрит из зала пьесу, и одновременно играет в ней. Жесткий стул под
задницей - и огни в глаза, и маленькая сцена, шагни чуть шире в азарте -
упадешь.
Невысоко, но позорно.
Где-то там, на макушке, узел черной тряпки. Развязать, сдернуть,
обернуться, посмотреть на лицо партнерши. И дальше играть в зависимости от
того, что он там увидит.
Страх? Отвращение?
Она вздрогнет? Застынет? Закричит?
А может, ей понравится? Пощекочет нервы, разгонит скуку, придаст
ощущениям остроты. Живет среди вельмож и принцев, почему бы не провести
часок-другой с чудовищем?
Он, конечно, сильно на себя наговаривает. Если привыкнуть, на его лицо
вполне можно смотреть. Сам он видел только раз. Много роскоши каждому
крепостному выдавать зеркало. Тем более, кузнецу оно зачем?
Красная, неровно рубцованная поверхность, кое-где ямки, на вид мягкие,
как поджившие язвы. От носа до середины лба... Среди всего этого так странен
взгляд светло-зеленых глаз в окружении неповрежденной кожи.
Как будто кто-то прижал к лицу раскаленный, фигурно вырезанный кусок
железа.
Но это не ожог. Хотя бы потому, что он спокойно переносит близость огня
в кузнице. Пускай и потерявший память разума, но память тела всегда сильнее,