"Анхель де Куатьэ. Медовая Жертва ("Книга Андрея" #3)" - читать интересную книгу авторасчастлив! - Такова моя благодарность!
ЖЕРТВА МЕДОВАЯ Неделя прошла в сборах и приготовлениях. Заратустра переполошил полгорода, я же потрясен и обескуражен: я и представить себе не мог, что столько моих друзей, бывших пациентов, да и просто знакомых немедленно и абсолютно конкретно откликнутся на произошедшее, причем без всякого моего внутреннего на то согласия. Мне неловко, да я бы никогда и не принял этой помощи, само их участие - вот что бесконечно дорого. Эта забота, столь непосредственная и столь искренняя, заставила мое сердце биться с таким волнением, что я едва был способен вымолвить надлежащие слова благодарности, узнавая о каждой новой "медовой жертве". (Зар почему-то называет эту сердечную помощь "медовой жертвой", может быть потому, что друзья мои нежно жужжат, как трудолюбивые и, мне кажется, все же несколько сердобольные пчелы?) Я смущен, мне неловко. А когда уже через каких-то пару дней Зар отрапортовал, что необходимая сумма собрана, я расплакался, сам не знаю почему. Впрочем, я как и прежде считаю, что друзья познаются не в беде, а в радости. Раньше я говорил (это есть даже в какой-то из моих книг), что попавшему в беду поможет любой уважающий себя человек, но только радость разделит со мной настоящий друг. Теперь я знаю и еще кое-что: в беде друг поможет мне с радостью, а я буду рад этой помощи не как доказательству дружбы, но как свидетельству Мне много говорили о глубине: этот, мол, "глубок", а этот - "поверхностен", кто-то "высоко поднялся", а этот "пал". Странные разговоры. Искать нужно не вертикали, это только лифт ездит вверх-вниз, а ширину - это честнее и лучше. Благодаря моим близким, моим друзьям я чувствую себя широким. Высота анахронична, и потом, ведь никогда не знаешь - вскарабкиваешься ли ты наверх или же на самом деле устремлен вниз. По крайней мере, достоверных критериев здесь нет. "Медовая жертва"... Заратустра что-то говорил мне о цветочной пыльце, о нектаре плодов, о фруктовом воске. Он говорил мне о бабочках и пчелах, "они вкушают и создают, порхают и трудятся, они самодостаточны, но не замкнуты в самих себе, они ласкают глаз и дают пищу". Не очень хорошо помню, но Зар говорил об этом как о чем-то очень важном. Зар совсем поседел, его голова стала белой, почти сахарной. Он подстригся очень-очень коротко. Множество больших и малых морщинок, как трещинки на старинной картине, покрыли его живое лицо. В глазах, к счастью, не появилось грусти, но они стали еще более пронзительными, еще более зоркими. Я ужасно мучаюсь его волнением, право, происходящее со мной совсем того не стоит! Зачем же так из-за меня переживать? Все так естественно - как-то же нужно умирать. Не хочется думать, что все они готовятся к моей смерти, я ведь жив еще пока ..., а этого "пока" вполне довольно. Перелет прошел нормально. Мы в Париже, пока поселились в отеле, но уже завтра меня положат в больницу. Сегодня были на приеме у нейрохирурга, меня |
|
|