"Анхель де Куатьэ. Медовая Жертва ("Книга Андрея" #3)" - читать интересную книгу автора - Глупости! Мы просто должны научится его языку, мы должны уметь
разговаривать с миром. Мы сможем договориться! - перебивая совестливого духом, раздраженно вопил добровольный нищий. - Прежде мы должны определиться с тем, кому мы поручим выводить нас из тупика! - настаивал король справа. - Он должен взять на себя всю полноту ответственности! - визжал король слева. - Нам нужны гарантии! - Безумцы, куда вы собрались идти?! Прежде нам следует найти основание! Но где же его искать? - сокрушался чародей. - Покаяние, покаяние! Вот чего недостает нам, собратья! Начать нужно с покаяния, нужно признать все наши прегрешения! Искупления, вот чего не достает нам - искупления! - вопил, никого не слыша, дающий благословение. Безликая тень колыхалась по стенам пещеры: - Все пусто, все тлен, все бессмысленно! - доносилось, словно со дна колодца. - Все ваши усилия тщетны! Вам следует переступить через самих себя, вы должны умереть - вот ваш единственный путь! - Неправда! - громогласно ответствовал ей безобразнейший. - Ты лжешь! Мы обмануты, но мы не бессильны! Мы способны на все! Мы должны только захотеть! Да, человек должен умереть, но для того, чтобы жил сверхчеловек! Перепуганные ослиные головы наперебой кричали: "И-а!", "И-а!". Постепенно этот отчаянный крик стал напоминать металлический скрежет пилы. Это ужасное, чудовищное лязганье, резкое и однообразное, пронзительно грубое, вырвавшись из пещеры, заставило меня вскочить на ноги. Меня словно обожгло, обдало жаром, я стал задыхаться. "Черт, опять приступ! Опять это удушье!" - все мое существо, безысходности. Проступили слезы, тоска накатила, ударила. Превозмогая эту предательскую тяжесть, что так бессовестно, так гадко, так подло сдавила мне грудь, я зарыдал, зарыдал из последних сил. "Господи, даже на это теперь требуются силы!" Слезы градом катились по моему лицу, и, наконец, боль, тупая до остроты, пронзила меня, как вертел, как кол в руках заправского палача, пронзила и безжалостно выдавила из меня мучительный стон, крик, шепот, шипение... Начиналась судорога - эта отвратительная, ни с чем не сравнимая физическая немота. Я умирал. Но вдруг, вдруг перед моим искореженным судорогой лицом, перед моими глазами, что непроизвольно, как полоумные, как загнанные в клетку хорьки, бились о стенки костных орбит, проскользнула тень, нет, даже не тень, ладонь, да, широкая ладонь, рука Заратустры! Я закашлялся, словно нечаянно поперхнувшийся, осел на траву и задышал. Приступ прервался. - Все хорошо. Ничего не бойся. Ты же умеешь ничего не бояться, - шепнул мне на ухо Заратустра, подхватил мое непослушное тело на руки, отнес его в пещеру и положил поближе к огню - мне было холодно. О ВЫСШЕМ ЧЕЛОВЕКЕ Cпорившие замолчали и с удивлением смотрели на Заратустру, он же выглядел совершенно спокойным и размеренно начал свою речь: |
|
|