"Сюзан Кубелка. Офелия учится плавать " - читать интересную книгу автора

года в университетской библиотеке и все свободное время посвящала чтению
биографий знаменитых женщин, которые когда-либо были написаны. Это придало
мне мужества. Что умеют они, могу и я, сказала я себе и решила, во что бы то
ни стало, стать богатой и знаменитой и показать миру, из какого теста я
сделана.
Следующим этапом была работа в библиотеках чуть ли не всей Канады. В
Ванкувере я открыла бойкую книжную торговлю. В Монреале была директором
архива самой популярной ежедневной газеты. В Оттаве вложила все свои
скромные сбережения в литературное кафе, вскоре ставшее местом встреч не
только писателей, но и государственных чиновников, дипломатов, актеров и
художников. Через пять лет я выгодно продала его и поместила деньги весьма
осторожно. Пусть под небольшой процент, зато им не грозит опасность в один
прекрасный день бесследно исчезнуть.
Как все французские канадцы, я выросла двуязычной. Но в отличие от
других, со времен колледжа я владею английским и французским как устно, так
и письменно. Это подтолкнуло мою карьеру, потому что, вплотную занявшись
средствами массовой информации, я смогла дорого продать себя.
За самые высокие гонорары я работала для радио Канады и Канадского
телевидения. Потом был Голливуд. Одна американская кинофирма взяла меня
заведующей отделом печати, и за четыре года я удвоила свои накопления. Моя
последняя работа была самой интересной, потому что опять была связана с
книгами: я должна была открыть в Монреале филиал одного крупного
французского издательства и руководить им.

Я заметила в себе одну особенность. Если меня что-то интересует, у меня
это получается. Тогда мне не нужны специальные дипломы (их здесь, кстати,
никто не спрашивает) и чудовищно дорогие курсы. Если меня что-то
действительно привлекает, как, например, книги, кино или зарабатывание
денег, я постигаю любую науку в рекордные сроки. Точно так же в любви. Тут я
тоже на лету схватила главные правила.
Так вот! Напрасно на нас, женщин, нагоняли страх. "Сладкой малютке
только шестнадцать" или "Тебе семнадцать, ты блондинка" - вся эта детская
эротика просто чушь. В жизни котируется не девушка, а женщина. Важен не
бутон, а цветок. К тому же любой, покупавший цветы за баснословные деньги,
знает, что иные бутоны и вовсе не распускаются. Умные мужчины это тоже
знают.
Тот, кто любит женщин, получает больше. Я сама - живое тому
доказательство. Достигнув тридцати, я больше не разочаровала ни одного
мужчину. До того, признаюсь, случалось. Я была слишком зажатой, не
испытывала ни малейшего желания, а вид обнаженного мужского тела был мне
омерзителен. Теперь все иначе, слава богу!
Да-да! Я дитя своего времени, нашего сумасшедшего, дикого, опасного
времени, имеющего, однако, то преимущество, что мы постепенно заново
открываем очарование зрелости. Я осознанно говорю "заново", ведь Овидий
утверждал еще две тысячи лет тому назад, что женщины расцветают в полную
меру лишь после тридцати шести, и - поверьте мне! - поэт знал, о чем
говорил!
Да что я все о римлянах!
Мэй Уэст, первый американский секс-символ, автобиографию которой я
проглотила на одном дыхании, начала свою карьеру в кино в сорок лет.