"Инна Кублицкая. Год грифона (вторая книга странствий Карми)" - читать интересную книгу автора

могли; следовало опасаться, что саутханцы воспользуются этой войной, чтобы
напасть на побережье Майяра - то есть в первую очередь на территории Горту
и, возможно, Марутту.
Поэтому мир нужен был обеим сторонам - и Майяру, раз уж не удалась
быстрая война, и Тавину, потому что его граждане хотели сохранить свои
жизни и жизни своих семей.
Малтэр, ставший из-за болезни Руттула правителем Тавина, выслал к
Горту тайных посланцев. Действовал он от имени Руттула; никто не
подозревал, что сургарский принц умирает, и Малтэр понимал: узнай об этом
майярцы, мир с ними был бы не так уж выгоден. Руттул - это имя имело вес,
Малтэр - увы, было не таким весомым. И Малтэр с внезапной злостью понял,
что остался для Майяра только второстепенной фигурой. Даже третьестепенной
- осознал Малтэр, когда получил ответ от Горту. Горту мог заставить Майяр
пойти на мир с Руттулом, но Малтэр был совершенно неприемлем в качестве
партнера по переговорам - он мог быть представителем сургарской стороны,
на это Майяр соглашался, но договор о мире не мог быть подписан его рукой.
Малтэр бесился от негодования. А кого, скажите на милость, он мог
представить Майяру? Руттул при смерти, а юная его супруга, принцесса
Карэна Оль-Лааву в настоящее время находится бог знает где. И Малтэр
тянул, тянул время, уже мало на что надеясь, а майярцы пока верили его
объяснениям.
Руттул умер на рассвете третьего дня года Грифона. В иное время
подобное событие отменило бы новогодние праздники и погрузило страну в
траур, но сейчас не было желающий праздновать в разоренной наводнением и
чужими войсками стране - она и так была в трауре.
Малтэр, призрачные надежды которого на выздоровление Руттула
развеялись, решил дожидаться двенадцатой новогодней ночи, когда, согласно
майярскому обычаю, строжайше запрещено убивать, и идти с тавинцами на
прорыв кольца, ибо больше ждать было уже нечего, но вдруг в начале пятой
ночи в Тавине объявилась принцесса Карэна. Ее появление Малтэр был склонен
объяснять не иначе как чудом; будто какие-то могущественные духи перенесли
ее через майярские заставы и ощетинившуюся оружием цепь защитников Тавина.
Разве она могла незамеченной пробраться на осажденный остров?
Но она была здесь, и Малтэр, получив отсрочку смертного часа,
повеселел и тут же послал человека к Горту с сообщением, что договор будет
заключен от имени принцессы Карэны.
Горту получил это известие в тот момент, когда его сын показывал ему
сундуки с добытыми в Савитри документами. Записи Руттула Горту счел
незначащими, на табличках и тетрадях, заполненных скорописью на
неизвестном языке, задержал взгляд и велел сохранить, а архив принцессы, в
большинстве состоящий из переписки с Малтэром и красочных эскизов платьев,
счел сокровищем даже большим, чем сундук с драгоценными шелковыми и
бархатными нарядами, также прихваченный молодым Горту из Савитри.
Гонец вошел, когда Горту рассматривал платье, в котором принцесса
явилась на заседание Высочайшего Союза.
- Ладно, спрячь, - бросил Горту сыну и обернулся к посланцу. - Ну как
там Малтэр?
Гонец пересказал послание.
- От имени принцессы? - поднял брови Горту. - Разве она в Тавине?
- Да, господин, - ответил гонец, кланяясь. - Я видел государыню. Она