"Р.А.Кубыкин. Усатка - птица из тростниковых зарослей " - читать интересную книгу автора

падало), на жердочке из стебля тростника. И вот как они устраиваются на
ночлег. Самочка быстро-быстро подскакивает боком к самцу и очень тесно к
нему прижимается. Или же, наоборот, он к ней, да так, что порой сдвигает с
места. Убедившись в надежности ночевки, птицы начинают распушаться и почти
удваиваются в размерах. Потом в какой-то момент резким движением в
противоположные стороны от линии соприкосновения прячут головы под крылья.
Лапы соприкасающихся сторон тоже исчезают (вероятно, подгибаются), и перед
нами словно уже не две, а одна птица, только без головы, сидит на жердочке,
крепко обхватив ее двумя лапками.
Утром самец проделывает удивительные "гимнастические" упражнения: почти
беспрерывно прыгая по клетке, он при остановке запрокидывает голову,
собираясь сделать как бы сальто, и перелетает на новое место. И так много
раз подряд.
Есть еще интересная поза у самца при обращении его к самке. Она редка и
кратковременна, и я ее в деталях рассмотреть не успел. Самец становится
похожим на воркующего голубя: приподымается на лапках, распушает хвост,
высоко поднимает голову и издает особый звук, короткий и резкий.
Интересно ведут себя синицы при подсадке к ним других особей, самца или
самки. Одну представительницу "прекрасного пола" сразу же не приняла
самка-хозяйка, и не без основания! Новенькая стала "заигрывать" с самцом, и
он отнесся к ее ухаживанию благосклонно.
При виде этой картины я вспомнил прекрасную книгу Конрада Лоренца
"Кольцо царя Соломона". Он описывает подобную сцену с галками, за которыми
длительное время наблюдал. Нечто подобное увидел и я. К самцу подсели самки
и, загораживаясь или прячась друг от друга за него, начали ухаживать за ним
с обеих сторон. Самец же сделал голову "одуванчиком", то есть распустил
очень нежные перья, похожие на пух этого цветка, закрыл свои желтоватые
глазки с черными бусинками зрачков и забавно оттопырил великолепные усы...
В конце концов самки приходят, вероятно, к выводу, что одна из них
лишняя. Начинается тихая война. Хозяйка, как имеющая несомненное
преимущество, в очередной раз норовит сесть между любезничающими птицами и
оттеснить соперницу.
Затем - это уже следующий этап - гонит ее от кормушки и... робко, а
потом все яростнее бьет, прижав ее в каком-либо уголке, хватает за
затылочные перья и треплет. Соперница кричит что есть мочи, жалобно и не
переставая. После такого приема ее надо срочно выпускать, иначе она
обречена. Иной, прочитав эти строки, может подумать, какие синицы свирепые!
Однако причина такого поведения - ограниченное пространство клетки. На воле
такого не бывает, потому что слабому просто есть куда улететь.
Некоторое время вместе с "супружеской парой" жил самец с подбитым
крылом - "косокрыл". Парочка вначале приняла его хорошо, да и он отличался
спокойным нравом. В обществе себе подобных, в данном случае домашних уже
птиц, подсаженные дикие синицы быстро свыкаются с неволей и во всем берут
пример со старожилов. Особенно это заметно в отношении к пище. Вновь
подселенные с первых буквально часов начинают есть все, что едят хозяева.
Хотя первых приучить к необычной для них пище стоило большого терпения.
Но вернемся к косокрылу. Он вскоре освоился и стал предъявлять права на
самку. В своем великолепии он не уступал хозяину. Его отличало от него
только чуть-чуть торчавшее вверх крыло, что совершенно не мешало ему
совершать сложные маневры в клетке: прыгать, подлетывать и лазить по