"Андрей Кучаев. Sex Around The Clock. Секс вокруг часов" - читать интересную книгу автора Композитор поселил ее в гостинице "Москва", в роскошном номере, отбитом
у узбекского представительства, с картиной Бродского на стене: фрукты в вазе и дичь. "Закусим рябчиком в приглядку! - шутил композитор, доставая шпроты, лимоны и трюфели, которые купил накануне в закрытом буфете. - Теперь все будет "в приглядку"!" Тут он рассказал ей, что задумал вождь, и как писалась Шестая. Как она "звучала" на репетиции. И как он использовал "беззвучный" опыт для написания новой музыки. - Я никогда так свободно не излагал свои мысли! - смеялся он, а на глазах его наворачивались слезы. - Ничего хорошего я не жду от этой затеи, - сказала Зинаида мужу. - Они издеваются над тобой. - Ты неправа. Ты ошибаешься. Тут что-то другое, - отвечал Маэстро. - Думаю, Он страдает паранойей. А широким трудящимся массам не очень важно, если вместо бемоля я поставлю диез. А в таком случае мы вместо нот можем поставить... нарисовать таблицу розыгрыша страны по шашкам! Или футболу! Надо сказать, что подготовка к премьере Седьмой длилась недолго. Но такими темпами и таким образом, что поражены были все, кто имел к этому отношение. Только представьте себе это исполнение! На месте оркестра сидели "музыканты", и в руках у них были, как полагается, музыкальные инструменты. Однако, они водили смычками, не касаясь струн, дули в мундштуки немногих духовых, не напрягая ни меди, ни тростей, били в литавры, останавливая колотушки в миллиметре от кожи. Арфистка тихонечко гладила струны, исполнитель на челесте всплескивал над клавишами руками, барабанщик вертел палочки в пальцах, а исполнители при колоколах и треугольнике боролись с искушением все-таки "тенькнуть" или "брякнуть", а то отборные товарищи - передовики производства, отличники боевой и политической подготовки, чекисты, - фронтовиков решено было не задействовать. Всех назначенных срочно натренировали музыканты оркестра Государственной филармонии. Тем более, что не нужно было учить даже нотной грамоты. Анкеты были решающим фактором, преданность вождю - определяющим. Искушение проверенных товарищей можно было понять: "теньканье" могло бы стоить им жизни - в зале сидел вождь - а ничто так не искушает, мы говорили, как смертельная опасность! Вождь приехал тайно, но "музыкантам" в последнюю минуту сообщили. На всякий случай. Зал был набит охраной и сексотами, посторонних практически не было - только работники рядом находящихся ЦК партии и комсомола, проверенный народ. Но все равно налицо было нарушение порядка охраны и правил "посещения". Центр был перекрыт, якобы для репетиции парада - дело происходило в конце войны под "октябрьские". Отчего вождь пошел на такой чрезвычайный шаг? Потому что он и отслеживал каждый шаг нашего композитора. Он был инициатором этого концерта! Композитор слушал свою великую Седьмую симфонию и вспоминал, как ему самому пришло в голову написать подобное сочинение. Вождь словно подслушал его мысли. В Ленинграде в дни блокады радио молчало, стучал только метроном, обозначая неумершее сердце мятежного города. "Вот бы написать опус, звучанием часа на два: только тишина и метроном!" Вместо этого композитор всю силу своего дара вложил в богатство звуковой палитры Седьмой. Тема блокады там еше звучала глухо - ему казалось пока кощунством включать в эту тему медь. Другое дело - тема войны! |
|
|