"Иван Кудинов. Переворот " - читать интересную книгу автора

фавор! "Видимость одна, - сардонически подумал генерал. - Видимость и
самообман. Faus pas, как говорят французы: поступок неумный и опрометчивый.
Неужто Авксентьев и впрямь думает, что Россия не обойдется без него? Fans
pas! - мысленно твердил генерал, сознавая двойственность своего положения. -
Не переиграть бы только. - Одно утешало и обнадеживало генерала: он знал,
чем и когда по его расчетам должна кончиться эта игра, и делал все зависящее
от него, дабы не отдалять этого неизбежного конца... Ну, да теперь ждать
осталось недолго. Совсем недолго! Важно, однако, не переиграть. И сохранить
хорошую мину при столь опасной игре... А ну как сорвется? Faus pas, faus
pas..." - повторял генерал, шагая по коридору правительственного вагона,
точно по плацу.
Авксентьев, увидев генерала, тотчас, узнал его и, кажется, обрадовался:
- Приятно, очень приятно, генерал, что и вы здесь! Военный министр
много хорошего говорил мне о вас.
Вишневский почтительно наклонил голову:
- Благодарю. Адмирал как всегда преувеличивает мои достоинства. Как
доехали? Никаких эксцессов по дороге?
- Доехали благополучно, - улыбнулся Авксентьев. - По нынешним
временам - так лучшего и желать нельзя. Почти нигде не задерживались. И
главное, - весело прищурился, - не встретили по дороге ни одного
большевика... Надеюсь, в Томске их тоже не осталось?
Минут через пять вся свита вышла из вагона и направилась к вокзалу.
Авксентьев шел в центре, между Якуниным и генералом Вишневским,
раскрасневшийся на морозе, в распахнутом меховом пальто.
Ну, как тут у вас, все спокойно? Заболеваний нет никаких? - живо
интересовался.
- Пока нет, - отвечал Якушев. - Если не считать единичных случаев...
Это хорошо. Нам, господа, продержаться бы эту зиму... Но трудностей
много. Очень много, - вздохнул премьер. Перед отъездом я разговаривал с
военным министром; адмирал только что вернулся с фронта и весьма спокоен: в
войске свирепствует сыпняк. А это, сами понимаете, накануне решающих боев
нежелательно. Скажите, - повернулся к Якушеву, - завтра дума сможет
собраться?
- Да, все уже готово. Члены думы оповещены. Ждем вас - к часу дня.
Хорошо, - кивнул Авксентьев и, приблизившись так, что воротники их
пальто соприкоснулись, тихонько добавил: - Главное, чтобы люди осознали
значение исторического момента... Сейчас мелкие амбиции не в наших
интересax.
Да, да, - согласился Якушев. - Это само собой.
В это время в толпе, собравшейся на перроне, кто-то Неожиданно громко и
весело гаркнул:
Да здравствует Директория! Ур-ра Авксентьеву!..
Одинокий голос, точно вспугнутая птица, взметнулся над толпою и, никем
не поддержанный, оборвался и замер в колюче-стылом воздухе. Авксентьев
приветственно помахал рукой. Оркестр, теперь уже с явным опозданием, грянул
марш, слегка фальшивя, но никто, должно быть, этого не заметил.
Прелестное утро! - улыбнулся Авксентьев. Якушев что-то ответил, по
голос его потонул в грохоте оркестра: военные музыканты, словно наверстывая
упущенное, старались вовсю. Гремели трубы, били литавры... Воздух дрожал.
Блескучий куржак сыпался с деревьев.