"Леонид Кудрявцев. Мир крыльев" - читать интересную книгу автора - И вообще, - сказал Птиц. - Может быть, этот мир необитаем? Мы могли
бы стать его правителями. Хотя, впрочем, так не бывает. Обязательно кто-нибудь вылезет и нападет. С ним надо будет воевать, побеждать, а потом, только-только начнешь пожинать плоды своего труда, как вылезает кто-то другой - пожалуйте бриться. Медвежонок сорвал новый лист. Потом почесал за ухом. - Получается, нам надо все разведать? Птиц кивнул. - Ладно, - согласился медвежонок. И они пошли. Ветки кустарников так и норовили стегнуть их посильнее. В воздухе вились странные насекомые. На секунду в вершинах деревьев мелькнуло что-то длинное, продолговатое, зеленое, с огромными крыльями, издававшими хлопки, будто кто-то ритмично открывал и закрывал гигантский зонтик. Через полчаса они вышли на тропинку. Еще через некоторое время она вывела их к усыпанной прелой листвой, мощеной брусчаткой дороге. Тут им пришлось остановиться. - Направо или налево? - спросил медвежонок. - А по-гусарски, - ответил Птиц и извлек из-под крыла медную монету. - Значит, так, орел - направо, решка - налево. Он подкинул монету. Она упала орлом вверх... Листья пружинили под их лапами, а медвежонок и Птиц шли не спеша, лениво разглядывая росшие по обочинам молоденькие сосенки, кривоватые березки и могучие дубы. - А почему по-гусарски? - спросил медвежонок. - А кто они? - Кто? - покрутил головой Птиц. - Так на Рикле-3 называют полуразумных, мутировавших гусей. Они целыми днями ничего не делают, режутся в карты, пьют бургоньяк, шампаньяк и вообще ведут беспечный образ жизни. Веселый народ, этого у них не отнимешь. А монетку они кидают, когда не могут решить, что им делать - пить "горькую-76", а потом ехать к гусочкам или же наоборот, сначала ехать к гусочкам, а потом уже пить "горькую-76"... Спать они устроились в дупле гигантского дуба. Ночью пошел дождь. Под утро Птиц проснулся и долго лежал, вспоминая что-то старое-старое, трудноуловимое, слушая, как шелестит мокрая трава и дождь барабанит по жестким листьям дуба. Что-то с его воспоминаниями было неладно. Он вздохнул и, повозившись, устроившись поудобнее, опять заснул. Кормы двигались цепью. Их предводитель, трехметровый гигант в сверкающих, обшитых скальпами врагов латах, с тяжелым двуручным мечом за спиной и двумя во бокам, шел в середине. Справа от него, сгибаясь под тяжестью бердыша и сверкающего, как зеркало, щита, пыхтел оруженосец. Слева пылил красноватой гормской пылью хранитель священной трехглавой мухи. Сама муха копошилась и жужжала в узорчатом коробе за его плечами. Предводитель кормов остановился и, наклонившись, стал рассматривать четко отпечатавшиеся в песке следы дорожников. Наконец он выпрямился и махнул рукой. Цепь воинов зашагала дальше. Кормы не знали, что километрах в двух им навстречу движется отряд |
|
|