"Леонид Кудрявцев. Мир крыльев" - читать интересную книгу автора

Вершина холма встретила Птица ветром, двумя бродячими остротами и
потрепанным журналом "Вокруг света, полусвета и темноты", забытым в
прошлом году заезжим художником, рисовавшим там картину "Возбуждение малой
зимы на цель и не..." Одна из бродячих острот повернула в сторону Птица
длинную узкую морду и прокаркала, что никто не имеет права ходить по ее
холму. Через секунду она резко взмыла вверх и тяжело махая длинными
черными крыльями, полетела прочь. Даже не обратив на ее слова внимания,
Птиц ринулся дальше.
Ах, как ему хотелось есть!
Перепрыгнув через председателя совбесхоза, занимавшегося своим
привычным делом, а именно, медленно, жалуясь на ревматизм, председавшего и
предвстававшего, Птиц попытался вспомнить, когда он последний раз ел, и
ужаснулся. Неделю, не меньше! Ну да, это было в тот день, когда он слопал
трубу с дома бабки Матрены, а все население деревушки гонялось за ним с
вилами и ручными пулеметами. Он тогда спрятался от них в камышах и,
прикинувшись ветошью, умудрился не отсвечивать. Правда, ветошь посчитала
себя оскорбленной и даже приходила выяснять отношения, но так как личность
она несерьезная, дело обошлось одной руганью.
Да, но что же придумать сейчас?
А ноги уже несли его к дому Рахедона-очаровашки. Птиц им безропотно
подчинился, давно убедившись, что в вопросе добывания съестного ноги
всегда несли его туда, куда нужно.
Дом у Рахедона-очаровашки был стандартный - пятиугольный со входом и
с выходом, что было очень удобно. К неудобствам же относились окна в форме
сердечек. Наружу через них выскочить было совершенно невозможно. Кстати,
пора действовать. Но что-же придумать? А вот что...
Проскользнув в огород Рахедона-очаровашки, Птиц остановился возле
стоявшего на его краю пугала. Сойдет! Сняв с пугала старую заячью шапку,
Птиц нахлобучил ее себе на голову, потом завернулся в добытый таким же
способом, усеянный бесчисленными дырами, из которых торчали клочки ваты,
лапсердак.
Ну вот, теперь осталось только втянуть шею. Больно уж она длинная.
Птиц попробовал. Получилось! Ну что же - вперед.
Метнувшись к дому, он услышал, как кто-то из проходивших по улице
людей истошно закричал. Но это уже не имело никакого значения. Рывком
распахнув дверь, гулко топая, он пробежал через сени и, ворвавшись в
кухню, увидел Рахедона-очаровашку.
- Пожар! Рятуйте! - громко закричал Птиц.
Рахедон побледнел и как был, в одних только запорожских шароварах,
которые он в прошлом году выменял у заезжего пилигрима на фонарик,
бросился во двор.
Прекрасно!
Посвистывая от возбуждения, Птиц подскочил к занимавшей половину
кухни печке и, выворотив из нее кирпич, поглотил.
Прелесть!
Он прищелкнул от удовольствия языком. Потом проглотил следующий, еще
один.
Блеск! Вкуснотища! А ну-ка следующий...
- Ах ты, подлец! - пропыхтел вернувшийся со двора Рахедон-очаровашка,
бросаясь на Птица с кочергой.