"Леонид Кудрявцев. Серый маг (#2)." - читать интересную книгу автора

прилавок мелкую монету.
Когда он выходил из магазина, Лонанк ему крикнул:
- Смотри, что ты наделал! Да у нее же крыло помято! Ты за это
заплатишь, слышишь?
- Врешь, - равнодушно сказал Хантер. - Крыло ты помял сам, на прошлой
неделе, когда катал дочку торговки рыбой. Не помнишь?
Лонанк открыл рот.
- А как ты узнал?
Хантер таинственно усмехнулся, и пошел прочь от овощного магазина.
Он шел к своему дому, ел яблоко и думал о том, что скажет Христиану.
Он хорошо понимал, что врать мальчику нельзя. С другой стороны, честно
рассказав кем он является и что именно делает, охотник подвергался
определенной опасности. Что, если парень откажется быть его учеником и
уйдет? Не проболтается ли он, о нем, Хантере, в какой-нибудь придорожной
харчевне. Это могло кончиться плохо.
Когда до его дома осталось совсем немного, охотник забросил огрызок
последнего яблока в ближайшие кусты и решил, что, несмотря ни на что,
врать не будет. Расскажет все честно. И пусть случится все, что должно
случиться. Ученик, в какой-то степени напарник. А напарникам лгать не
стоит.

### часть текста пропущена ###

...икнул Хантер. - Побежали.
И они со всех ног припустили вдоль по улице, прочь от дома черного
мага.



5

Лисандра кралась по коридору, чутко прислушиваясь к дыханию людей,
спящих в комнатах мимо которых она проходила. Временами она
останавливалась, поскольку ее одолевала слабость и ей нужно было несколько
минут, чтобы набраться сил.
По идее, она сейчас должна была выбирать того, кого почтит своим
посещением. Только, ей сейчас было не до этого. Ей хотелось есть так, что
казалось, временами, она готова была забыть обо всем, открыть дверь первой
попавшейся комнаты, кинуться к кровати того, кто в ней спал, и...
Вот как раз этого-то и не надо было делать - понапрасну рисковать.
Вариант при котором она получала на десерт в живот осиновый кол ей
совсем не подходил.
Зачем тогда были все эти двести лет, во время которых она умудрялась
обмануть тех, кто за ней охотился? Не проще ли было еще двести лет назад
выйти с первыми лучами солнца на какую нибудь площадь и подождать, пока ее
плоть не начнет истаивать как последний весенний снег? А если уж она
все-таки продержалась те проклятые пару сотен лет, то сейчас вполне сможет
продержаться несколько десятков минут.
Только, если бы кто-нибудь знал как это было трудно.
И все же, она терпела, и превозмогая слабость, кралась по коридору,