"Олег Кудрин. Кармелита: Страсть и надежда (Кинороман) " - читать интересную книгу автора

любовь грядущую. И пожалела, что сделала это. Сколько же там всего
накручено, наверчено в судьбе кармелитиной... Все у нее нехорошо пойдет,
неправильно. И не по прямой дороге, отсюда - и туда, а колесом, по кругу
бессмысленному. Целых пять раз круг жизненный обернется, прежде чем выедет
Кармелита на колею правильную.
Радостную ли? Неизвестно.
Но правильную...
Тяжело оставлять малышку наедине со всем этим. И главное. - отец ее,
Баро Зарецкий, в судьбе кармелитиной будет вроде как защитник, да не
помощник (надо же, как в жизни бывает!).
Оттого и смотрела Ляля-Болтушка на Кармелиту с тревогой. Но сказать
ничего не могла и не хотела. Только слезы, собиравшиеся в старушечьих
глазах, выдавали ее тревогу. Кармелита, увидев их, всегда спрашивала:
"Бабушка Лялечка, хорошая моя, ты что, умираешь?" "Да, - отвечала Ляля,
улыбаясь. - Я теперь каждый день по чуть-чуть умираю. С тем и живу..."
Девочка не понимала ответа, но слово "живу" ее успокаивало.
Однажды, когда Ляле совсем плохо стало, она иначе ответила:
- Стой, Кармелита. А вот теперь я и вправду ухожу. Знаю: то, что сейчас
скажу, все равно не запомнишь. В детской голове места много - быстро все
выветривается. Но, может, хоть что-то в сердце останется.
И заговорила Ляля так, будто была уже не в этом мире, где есть "сегодня"
и "завтра", а в том, где нет ни прошлого, ни будущего. И все видно, как на
ладони:
- Как бы тебя, внученька, ни било на ухабах, терпи и не сдавайся.
Кривая, правду говорят, вывезет. Только в кибитку чужую не садись! И во двор
свой не ходи! И подарков свадебных бойся! Но самое страшное - будь готова
предать, чтобы спасти... Спасти... И не сдавайся...
На проводах Кармелита много плакала, но слова Лялины последние многажды
повторяла, надеясь, что хоть что-то останется, где-то в душе запишется.


Глава 1

Света сидела перед мольбертом в ожидании. Всякий художник знает это
предощущение образа. Оно возникает за секунду до того, как смутные мысли,
чувства, запахи, звуки выплескиваются на пустой (пока еще) холст.
Но неожиданно в дверь позвонили. И все светины мысли материализовались,
однако не на холсте, а в жизни. В образе ее лучшей подружки.
- Кармелита! Как ты здесь очутилась? У тебя же очередной домашний
арест! Тебя что, отпустили?
- Ну, конечно!.. Никто меня не отпускал. Только ты никому не говори,
что я здесь.
- Да кому я расскажу! Ты лучше... Ты говори! Что произошло?
- Я сбежала!
- Откуда? Из дому?
- Нет, с репетиции. Прямо из театра.
- Из театра? А что, там уже можно репетировать?.. Жаль, этот вопрос
Баро Зарецкий не слышал. Его человеческими стараниями (и денежными
вливаниями) бригада строителей расстаралась - за неделю так обработала
заброшенный театр, что там уже можно смело выходить на сцену, не боясь