"Кирилл Кудряшов. Черное безмолвие" - читать интересную книгу автора

Третий успел поднять ружье, но прицелиться я ему не дала, ударив по
стволу снизу вверх. Грянул выстрел, эхом прокатившийся по черному лесу, и
заряд ушел вверх. Выбив ружье из его рук я двинула прикладом ему по голове,
отсылая в глубокий нокаут.
- Стоять, тварь! - рявкнул на меня последний оставшийся на ногах. Я
обернулась и увидела, что он стоит в десятке метров от меня, целясь мне в
голову из "Макарова". Я буквально ощущала, как линия ствола заканчивается у
меня между глаз... Промахнуться с такого расстояния не смог бы и ребенок, а
в том состоянии, в котором я находилась сейчас, изнуренная погоней, я не
смогла бы увернуться и от медленно ползущего грузовика, не говоря уже о
пуле. Я должна была восстановить силы...
- Стою. - сухо ответила я, и нагнулась, вынимая нож из живота убитого
мной охотника. Несколькими рывками я сорвала с него защитный костюм и, еще
раз полоснув ножом, запустила руку в кровоточащую рану.
- Что ты делаешь?! - испуганно заорал тот, и я улыбнулась, услышав в
его голосе страх. Кажется, он только сейчас осознал, какой большой ошибкой
было погнаться за мной.
- Обедаю! - ответила я, вынимая из раны печень, и сжимая на ней зубы.
По телу мгновенно разлилось облегчение, а следом за ним пришло осознание
того, что я становлюсь сильнее за считанные секунды. Мясо действует на
бегуна подобно здоровому сну на обычного человека...
Он выстрелил, не целясь и, вскочив на свой снегоход, помчался прочь. Я
даже не оглянулась. Зачем? Ведь я слышала, как дрожали его руки, и как
отчаянно билось сердце при виде того, как я жадно пожирала куски его
умершего товарища. Он все равно не попал бы...
Когда рев удаляющегося снегохода стал практически неразличим для уха
обычного человека я, углубив порог восприятия, оторвалась от остывающего
тела и помчалась следом, чувствуя внутри себя уже не обжигающий огонь, а
теплое пламя домашнего очага. Теперь радиация была моей союзницей, дававшей
мне силы, а Черное Безмолвие - ареной моей мести.
Я догнала его спустя двадцать минут, бесшумно пронеслась мимо, лишь
слегка задев его окровавленной рукой по лицу. Он закричал, поворачивая
снегоход в сторону и влетая в дерево на полном ходу... Когда я подошла к
нему, практически неразличимая в темноте, он лежал на спине, отчаянно молотя
воздух руками. Он молил о пощаде, просил меня оставить его в покое, дать
вернуться к его жене и ребенку.
- А о моем сыне ты думал, когда гнал меня по лесу, словно дикую лань? -
спросила я его, и он умолк, смирившись со своей участью. Но я не убила его,
нет... Всего лишь раздела догола и, натерев его тело черным снегом,
отпустила восвояси. Не знаю, далеко ли было до его лагеря, но даже если его
пощадил мороз, и он добрался туда живым - вернулся он все равно не тем, кем
был раньше. Радиация действует быстро...
Встряхнув головой я отгоняю от себя воспоминания и встаю на ноги,
поудобнее перекидывая нож в ладони. Бомбодел уже достаточно далеко, и я
боюсь, как бы мародеры не погнались за ним, не заметив меня. Если это
случится, то у него не будет шанса спастись. И я бросаюсь вперед, до предела
углубив порог восприятия. Я слышу, как хрустит каждая снежинка под моими
ногами, чувствую слабину наста и, интуитивно выбирая самые надежные места,
не бегу - лечу над землей.
Снегоходы совсем рядом - свет фар бьет мне в лицо, и я физически ощущаю