"Кирилл Кудряшов. Холод" - читать интересную книгу автора

Видя, что от псевдо-Ураювкоса, добиться больше ничего нельзя, Геля
вновь обратила взор в окно, разглядывая абсолютно пустынную станцию. То ли
дело, что тут летом происходит - день открытых дверей в сумасшедшем доме.
Все бегут, суетятся, купальники на ходу теряют... А зимой, да еще и в такую
погоду даже моржи, да вездесущие рыбаки попрятались. Сейчас, например, с
поезда никто сходить не сбирался, по крайней мере, в этом вагоне. Не зря
утром отец подкалывал ее, когда она выходила из дома: "В Искитим поедешь? На
юга, в смысле... Смотри, не обморозься!" Таков уж Новосибирск - летом
выражение "поехать на юг" означает отправиться на пляж, а вот зимой -
угодить в занесенные снегом сосновые леса, в которых, кажется, слово
"цивилизация" звучало бы, словно мат в библиотеке.
- ОБСКОЕ МОРЕ... - пробубнил электронный бубнильщик станций, и двери
электрички с надсадным шипением распахнулись. Точно, так и есть. Никто не
выходит.
И тут ее внимание привлек человек, вышедший со стороны моря, из-за
здания станции. Он шел, пошатываясь, словно пьяный, держа на весу праву руку
и баюкая ее, как маленького ребенка. Пелена снега практически скрывала его
от Гелиного взгляда, но даже так она отчетливо видела, что по всей его
одежде красуются бардовые пятна крови, и больше всего их именно на правой
руке.
Размышляла она недолго... С ним явно случилось что-то плохое, и еще не
известно, окажется ли на станции дежурный (зимой они, как правило, вымирали
словно мамонты, мотивируя это тем, что зимой нечего делать на пляжных
станциях), а если каким-то чудом и окажется, то кто знает, способен ли он
оказать человеку первую помощь. Логичнее всего для этого мужчины было бы,
наверное, вскочить в поезд, но он был в таком состоянии, что, кажется, и
вовсе не видел стоящей перед ним электрички.
Геля решилась. Подхватив свою сумочку, она бросилась к выходу, на ходу
прикидывая, чем из того, что находится сейчас в ней, можно сделать
перевязку.
- Эй! - крикнул ей вслед Ураювкос. - Ты же сказал, что до Искитима
едешь! Ты не бойся, я не обижу...
- Попробовал бы ты обидеть! - на ходу бросила она, выпрыгивая на перрон
в уже закрывающиеся двери. Благо, снега намело столько, что о гололеде можно
надолго забыть - каблуки предательски хрустнули, но каким-то чудом остались
целы. Хорошо хоть, что ноги не разъехались в разные стороны, как это часто
бывает зимой.
Надсадно скрипя и жалуясь на свою нелегкую жизнь, электричка засеменила
дальше, оставляя Гелю на пустом перроне. И, возможно, на пустой станции, на
которой единственным живым существом был тот человек с окровавленной рукой.
Только тут Геле пришло на ум, что человек этот, возможно, пострадал вовсе и
не по естественным причинам. Не исключено, ведь, что на него кто-то напал, и
этот кто-то сейчас где-то рядом. Или он сам напал на кого-то, но получив
отпор? Задумываться об этом было поздно, и Геля, размахивая руками, побежала
к ковылявшей в снежной пелене фигуре.

Женя потерял счет времени, уже и не помня, сколько часов (хотя может и
минут) прошло с того момента, когда нечто из-подо льда, оттяпало ему палец
его же собственной леской. Он брел по льду Обского моря, совершенно не
осознавая, куда он идет. В голове засела лишь одна мысль - добраться до