"Татьяна Кухта, Людмила Богданова. Стрелки." - читать интересную книгу автора

Посвящение.

В Обрядовом зале Ландейлского магистрата было торжественно и людно.
Конечно, цеховые старшины ворчали, что прежние времена по пышности и
богатству не сравнить в нынешними, но Мэй все равно был ошеломлен. Он брел
по залу, ошалело вертя головой, чтобы, не дай Матерь, не пропустить чего:
ни разноцветных окон, ни шитых золотом драпировок, ни пестрых цеховых
штандартов. Степенно и солидно сходились почтенные старшины в мехах и
сукнах, сломя голову бегали слуги, зажигая свечи и светильники, потерянно
бродили такие же новички, как Мэй. От позолоты, красок, света рябило в
глазах, и Мэй очнулся, только когда дюжий стражник в лиловом плаще с
гербами Торкилсена и Ландейла ухватил его за плечо и бесцеремонно
подтолкнул туда, где под зелено-алым штандартом собирался его цех.
Пропела труба, обрывая беспорядочный гомон, стражники навели порядок среди
цехов и сами вытянулись, салютуя копьями. Распахнулась боковая дверь и
вошли члены магистрата во главе с бургомистром. С важным видом они
поднялись на помост и стали полукругом в его левом углу, бургомистр -
впереди. Тогда еще раз пропела труба, и глашатай прокричал:
- Дама Хель, баронесса из Торкилсена, хозяйка Ландейла!
Вместе со всеми Мэй обернулся к двери напротив. Все затаили дыхание. В зал
вошла хозяйка.
Мэй ожидал увидеть надменную и роскошно одетую даму, которая взмахом руки
повелевает людьми. Он даже не сразу понял, что тонкая светловолосая
девочка в развевающихся лиловых одеждах и есть хозяйка Ландейла - так не
похожа она была на его представление. И шла она безо всякой важности,
ступая легко и быстро, далеко обогнав свою свиту. Только тяжелый баронский
обруч черного серебра, охвативший ее лоб, говорил о том, кто она такая.
Мэю показалось, что она идет прямо к нему, и он невольно шагнул навстречу,
едва не сбив с ног стоявшего впереди. Тот зашипел, но Мэй не обратил на
это внимания.
Хозяйка тем временем подошла к помосту, бургомистр тяжело двинулся ей
навстречу и, предложив ей руку, подвел к креслу с высокой спинкой,
стоявшему посреди помоста. "Как медведь с фиалкой", - мелькнуло у Мэя.
Бургомистр стал около кресла, магистрат - по левую его руку, свита -
справа. Людей в свите было немного, рядом с разодетыми горожанами они
казались бедняками, но лица у них были воинственные, суровые, и длина
мечей невольно вызывала уважение. И не было среди них ни одной женщины.
Глашатай прокричал:
- Цех кузнецов представляет новых подмастерьев!
Церемония началась. Один за другим новички, спотыкаясь и неуверенно
оглядываясь, подходили к помосту, становились на колени. Хозяйка негромко
произносила что-то, бургомистр совал в руку каждому по монете, и
подмастерье отходил к своим. Мэй стоял как зачарованный. Когда настала его
очередь, он не сразу понял, почему его толкают в спину, а когда понял -
едва переставляя ноги, пошел вперед. Он подошел ближе, чем следовало, упал
на колени и опустил голову. Глашатай вторично выкрикнул его имя.
- Благословляю тебя на удачу, Мэй-музыкант, - услышал он тихий усталый
голос и только тогда поднял голову. Хозяйка смотрела на него глубокими,
неожиданно темными глазами. Бургомистр уже протягивал деньги, но Мэй не
замечал его. Он не отрывал взгляда от хозяйки. В глазах ее вначале