"Татьяна Кухта, Людмила Богданова. Сказка." - читать интересную книгу автора

стать муж дочери. Однако Леська всех женихов отваживала и охотней бродила
одна в лесу, собирая травы, чем с парнями на игрищах. И все-таки молодые
пастухи ходили за ней по пятам - Леська была красивая. Лицо смуглое, коса
толстая, рыжая, стан гибкий, руки и ноги не по-здешнему маленькие. Матери
тех, что из-за Леськи засиживались в девицах, втихомолку обзывали ее
колдуньей. Когда появился Мартин, Торас вздохнул с облегчением -
наконец-то дочка образумилась. Леська была к Мартину снисходительна, как
сытая змея к зайцу, но противу мысли стать его женой ничего не имела. По
обычаю Мартин пошел к Торасу в подпаски, чтобы отработать себе невесту,
трудился старательно, терпеливо сносил Леськины насмешки и исполнял
прихоти и медленно, но верно шел к цели. Торас уже задумывался о том, что
к осени надо готовить свадьбу.
Все это рассказывала Керин сама Леська. Не сразу она разговорилась,
вначале только пялилась зелеными глазищами, будто не веря, что это и есть
та самая Золотоглазая из Легенды, запомненной с детства. Когда Керин
впервые взялась за ведра, Леська разинула рот. Но на второй день уже
охотно принимала помощь, а на третий повела Керин в лес, на любимые свои
полянки и овраги. Керин только улыбалась, глядя в Леськино разгоряченное
лицо. Она одобрила возню с травами и возмутилась насмешкам пастухов над
Леськиным волхвованием, после чего Леська сказала, что лучшей подружки у
нее нет и не было. Она даже открыла Керин свои тайные замыслы - уйти
вместе с ней из дома исполнять предначертание Легенды. Керин вначале
смеялась, а потом погрустнела.
Появление ее в веси не вызвало кривотолков - все, бывшие тогда с Торасом,
держали язык за зубами. Труднее всех приходилось Масту, ничто на свете не
ценил он так, как возможность первым о чем-то поведать. Но Торас умел
убеждать и грозить, и Маст молчал, как мертвый, только изредка по ночам
молился Велесу, выпрашивая терпения.
Так тихо прошла неделя, началась другая. Как-то вечером у колодца Леська
разговорилась с худой темнолицей хозяйкой по имени Сетт. Оказалось, у нее
болен сын, вот уже три дня, как нога распухла, ходить не может и ничего не
ест, а волхвов что-то не видно. Пастухи сами не смели лечить раны и
болезни, это делали для них бродячие волхвы, вмешаться без которых в
таинство врачевания означало навлечь на себя гнев богов. Узнав обо всем,
Керин предложила помощь. Сетт вначале испугалась безмерно, но девушки
быстро ей втолковали, что лечить будут они, а стало быть, и все беды падут
на их головы. Сетт согласилась, но поставила условием, чтобы Леська не
вмешивалась. Ворожбы чужой она боялась меньше.
Когда стемнело, подружки пробрались в дом Сетт. Керин занялась лечением,
Леська глядела, а Сетт в углу молилась всем богам по очереди - на всякий
случай - и с ужасом прислушивалась, не заорет ли сын. К счастью, все
обошлось, через два дня мальчишка скакал, как молодой козленок, и ел за
троих, и мать втихомолку кляла ненасытное чадо, вслух расхваливая чужую
умелицу. Соседки с новым любопытством приглядывались к Керин, и наверняка
дошло бы до большего, чем простая сплетня, но тут всколыхнула всех весть о
Послах Дракона.
Весть пришла в праздник, когда мужчины обедали, вернувшись с пастбищ.
Принес ее лесоруб из Бортной веси. Ему удалось опередить Послов на один
пеший переход. Весть быстрее огня летела от дома к дому и наконец
ворвалась во двор Тораса. Он сидел за столом с подпасками, Леська и Керин