"Татьяна Кухта, Людмила Богданова. Сказка." - читать интересную книгу автора

Керин рассмеялась, тряхнула головой. В глазах ее вспыхнули золотые искорки.
- А я буду искать. Кто ищет, тот находит, верно?

Долго бродила она в тот вечер по извилистым, тесным, как щели в камнях,
улицам Ясеня. Солнце зашло, и жизнь города постепенно замирала. Затихал в
ювелирном квартале певучий перезвон златочеканных молоточков, над улицами
литейщиков и оружейников рдели, расплываясь в смуном небе, дымы, менялы
захлопывали створки окошек в лавках, дергали, проверяя на прочность,
засовы. Улицы пустели. Почти никого не встретила Керин на своем пути. Ей
было холодно и одиноко. Хотелось, чтобы кто-нибудь большой и сильный
подошел к ней, пожалел, взял на себя ее трудное дело. Она знала, что это
невозможно. То, за что она взялась, она должна сделать сама. Город, весь
город, обязанный по закону помогать ей, ничего не мог для нее сделать. Да
она и не знала, что ей нужно. Убить Дракона? Но как? Неожиданная мысль
остановила ее. Глупая! Чтобы убить Дракона, нужно оружие, любое оружие. А
за оружием надо идти к оружейникам. Она даже улыбнулась. Конечно! Только
надо действовать тайно. Вряд ли Старшины вообще позволят сражаться. Как
жаль, что она никого в Ясене не знает. Но она найдет! Только б успеть.
Эта ночь была беспокойной. Все пять девушек собрались в одном покое, чтобы
не было так тоскливо, но стало только хуже. Круглолицая сероглазая Мирна
расплакалась. Флена, невысокая, пухлая, с добрым лицом и толстой косой,
бросилась ее утешать и не выдержала сама. Леська послушала их согласный
плач, помянула морока и завернулась с головой в одеяло. Керин тоже
задремала. Только Наири по-прежнему сидела в углу, похожая на изваяние. За
весь вечер она не вымолвила и слова.
Утом девушки разбрелись. При свете все казалось не так страшно, две недели
были бесконечными, а город полным сказочных соблазнов. Если б только не
черные браслеты, сомкнувшиеся на запястьях!..
Керин не сразу пошла в квартал оружейников. Сперва она миновала рыбные
лавки, пахнущие мокрой чешуей и горячей солью, хлебные печи, стоящие прямо
на улице, мимо густого запаха застоявшейся крови из мясных склепов - вниз,
к бережку широкой и ленивой реки Ясеньки, надвое рассекавшей город. У
пустых торговых причалов колыхалась на желтых волнах солома, обрывки кожи.
Мальчишки, звонко перекрикиваясь, удили рыбу с мостков. Рыжий ободранный
кот ходил поодаль и облизывался.
По берегу Керин вышла в садовый квартал и углубилась в узкие, с двух
сторон огороженные глухими заборами улочки. За заборами буйно зеленели
сады, пробивалась в щели неукротимая малина, ветви яблонь, не зная
преград, наклонялись к прохожим. Изредка недозрелое яблоко срывалось с
ветки и с глухим стуком падало под ноги. Одно такое яблоко подняла Керин
и, с хрустом надкусив, продолжала свой путь. Если бы кто чужой увидел ее
сейчас - позавидовал бы легким и беспечным шагам, ясной улыбке. Но
прохожих не было, только псы, дремавшие в теплой пыли у заборов, провожали
ее ленивыми взглядами.
Солнце грело все жарче, тени будто таяли, Керин прибавила шаг. Внезапно
донеслись до нее вопль, грохот, дробный глухой перестук - и из-за поворота
выбежал мальчишка в синей мастеровой блузе. Блуза спереди была сильно
оттопырена, и он придерживал ее рукой. Мальчишка пробежал мимо Керин,
подмигнул ей и стремительно нырнул в узкий пролом в заборе. Едва он
спрятался, как появился пыхтящий от злости толстый садовник.