"Александр Кулешов. Рейс продолжается (Повесть) " - читать интересную книгу автора

И я начинаю думать (зная про нее то, что я знаю), что она, пожалуй,
окажется на высоте, что для нее пустить пулю в лоб любому, на кого я
укажу, - пара пустяков. Боюсь, как бы еще не пришлось ее сдерживать.
Утиный Нос - тут я спокоен. Это профессионал и понимает, когда надо
бить, а когда только угрожать.
Белинда тоже сделает свое дело. Может, с охами и ахами потом, может,
с запоздалыми истериками, но сделает. Будет дрожать от страха, но рука у
нее не дрогнет. Можно не сомневаться.
Самое трудное - пройти к летчикам. У них дверь наверняка заперта и
наверняка бронированная. Кстати, говорят ли они по-английски?
Стюардессы-то говорят. А есть у стюардесс внутренняя связь из салона с
кабиной летчиков?
План наш мы разрабатываем очень точно, сверяем часы, прямо, как
штабные офицеры перед боем.
Я заговариваю со стюардессой. Выясняю, когда мы будем пролетать
Иркутск. Насколько я помню, это где-то близко от границы. Или я ошибаюсь?
Как бы между прочим спрашиваю, летала ли она на других заграничных линиях?
Летала. В Дели, например. А летчики? Конечно. А посадок до Токио не будет?
Она удивленно смотрит на меня. Нет, конечно, разве я не смотрел билет? Ну,
все-таки такое расстояние, вдруг горючего не хватит? Она улыбается моей
наивности. Господин пассажир может быть спокоен. Все рассчитано. Она,
например, летала в Токио тридцать восемь раз и никогда ничего не
случалось. И смотрит на меня ясными серыми глазами. Я делаю вид, что
успокаиваюсь. А ты-то вот зря такая спокойная. Сегодня в твоем тридцать
девятом рейсе кое-что случится.
Сколько ей лет? Наверное, двадцать - двадцать два. Но замужем -
кольцо на пальце. Или у русских девушки тоже носят кольца? Наверное.
Стюардессам же запрещено выходить замуж. Почти во всех авиакомпаниях. В
"Аэрофлоте", небось, тоже.
Стоит такая красивая, сероглазая, аккуратная, элегантная девушка,
доверчиво смотрит на меня, готовая оказать услугу пассажиру. Мне нравится,
что русские стюардессы не улыбаются каждую секунду, как наши, словно
рекламируют зубную пасту.
И в то же время чувствуется, что они всегда готовы услужить. В общем,
хорошие, красивые девчонки. Симпатичные. Эта в особенности. Глазищи серые,
прямо не оторвешься. Есть же где-то, наверное, счастливый парень, неважно,
муж - не муж, который ее ждет, без которого она скучает, с которым
смеется, целуется, обнимается, с которым счастлива, которого любит.
А такие, как я, думаю с горечью, кто нас ждет... Разве что тюрьма...
Интересно, как она посмотрит на меня своими ясными ласковыми глазами
через полчаса, когда я выну пистолет... Гоню от себя эти ненужные мысли.
Сейчас надо думать только об одном, о главном, сосредоточиться на
этом.
Я благодарю сероглазую стюардессу, сажусь на место, закрываю глаза.
За окнами сумерки. То ли вечер подступает, то ли мы летим в тучах.
Сколько я так сижу? Полчаса? Минуту? Десять секунд?
Наконец, сбрасываю с себя оцепенение, смотрю на часы.
Пора!
Встаю, оглядываю салон. Время выбрано удачно. После обеда большинство
пассажиров спит или дремлет. Храпят, утомившись от собственной суеты,