"Галина Куликова. Фантом ручной сборки" - читать интересную книгу автора

руках. - фашистка какая!
- Глядите, мальчик чистенький и опрятненький, - обратилась Инга к
милиционеру. - У него наверняка приличная мать, она его, должно быть, ищет.
Говоря это, она достала из сумки сотовый телефон и нажала кнопку
"повтор". Телефон послушно набрал номер Григорьева.
- Инга, ты где? - удивился тот. - Мы тебя никак не дождемся.
- Не заговаривайте мне зубы! - рявкнул милиционер. - Паспорт давайте!
- Борис! - простонала Инга. - Я стою возле кафе. У меня неприятности.
- Опять?! Ну, хорошо, мы сейчас выйдем. Кто это там воет?
- Тут у меня ребенок... - Не понял, какой ребенок? - Григорьев возник
на пороге кафе с трубкой, прижатой к уху.
Вслед за ним появился его "сюрприз" - Хомутова Надя, красавица и
умница, подруга детства, первая любовь, которая отвергла его ухаживания, но
с радостью приняла искреннюю дружбу. С тех пор Григорьев, хоть и жил своей
жизнью, всегда держал Надю в уме, точно вор план предстоящего обогащения.
Надя и ее муж, Илья Хомутов, учились с Борисом в одном классе и крепко
дружили. Вернее сказать, Хомутов и Григорьев соперничали, добиваясь Надиного
внимания. Так они росли и мужали, продолжая его добиваться. Надя долго и
тщательно выбирала и в конце концов вышла замуж за Хомутова. Григорьев
остался их общим добрым другом и научился делать вид, что все забыто и
быльем поросло.
Инга не любила встречаться с супругами Хомутовыми, особенно, конечно, с
Надей. Ей казалось, что Григорьев невольно их обеих сравнивает, и
получалось, будто бы она участвует в каком-то соревновании. Инге
категорически не нравилось ощущение второсортности, которое появлялось у нее
в Надином присутствии.
- Инга! - воскликнул Григорьев, подходя к ней широким шагом. - Что это
за ребенок? Что вообще все это значит? - И он широким жестом обвел
собравшихся, остановившись на милиционере.
- Что значит, что значит? - сердито передразнил тот. - Мы нашли мать
брошенного мальчика, вот что.
- Это ты - мать? - не поверил Григорьев и даже отступил от Инги на один
шаг. - У тебя есть ребенок? И ты его бросила? - Лицо его выражало такое
негодование, точно он был комсоргом, который отловил комсомолку, торговавшую
в туалете импортными колготками.
Инга хотела начать оправдываться, но потом взгляд ее упал на румяную
Надю, взиравшую на происходящее с живым интересом. Надя была женщиной
среднего роста - крепкой, ладной, с прямыми русыми волосами до плеч.
Короткий нос придавал лицу задиристое выражение, а синие глаза делали его
почти неотразимым. Впечатление портил рот. У Хомутовой был рот скептика.
Встретившись с ней взглядом, Инга тотчас раздумала пускаться в
пространные объяснения.
- Ты действительно веришь в то, что я могла бросить своего ребенка? -
спросила она у Григорьева, внимательно посмотрев на него.
- Ма! Ма! - заверещал малыш, неожиданно отцепившись от Ингиного плаща,
и ринулся сквозь строй сочувствующих ему теток, раскинув ручонки.
Зрители ахнули и попытались его остановить, но тут перед ними появилась
расхристанная особа с всклокоченными волосами и размазанной по щекам тушью
для ресниц.
- Митечка! - страшным голосом вскрикнула она, в два прыжка оказалась