"Валентин Куликов. Пророки желтого карлика" - читать интересную книгу автора

как -то неловко глазеть на него в эту минуту. Каждый из нас, наверное,
представил себя на его месте.
Да, не позавидуешь!
... Вечером на общем сборе Сан Саныч командует: "Матрос Станислав
Баранюк, три шага вперед!" Стасик четко стучит каблуками: раз, два, три...
Вытягивается перед строем. "За проявленные мужество и геройство, - рубит
голосом воздух наш адмирал, - командование операцией "Немо" объявляет вам
благодарность и награждает морским биноклем с дарственной надписью!"
Стасик цветет, мы бросаем в воздух бескозырки.
А было, оказывается вот что, чего мы перед высадкой десанта не поняли,
а потом, в пылу боя, и вовсе забыли. Стасик, заступив дозорным, тихонечко
глядел себе на воду, и углядел - это в кромешной-то тьме! - у самого борта
трубку, торчащую на сантиметр, не более из этой самой воды. И тогда он, не
раздумывая прыгнул за борт, прямо на голову пловцу. И завопил дурным
голосом :"Полундра! Алешка Макин сначала зажал ему рот и хотел вытащить
"взрывпакет" - баллончик с пульверизирующей краской, чтобы "взорвать"
тральщик, но тут понял, что зажимает рот тому, кто не умеет
продержаться на воде ни одной секунды. Что ему оставалось делать?
Начал он Стасика спасать, а тут еще двое наших за борт прыгнули, поняв
что происходит, один Стасика вытащил, а другой выхватил у Макина
взрывпакет и обезоружил его. Уснул в тот день Стасик совершенно
счастливым, объевшись компоту и в полной мере прочувствовав как это
здорово быть любимцем народа. А вскоре и мне представилась возможность
доказать на деле, что я тоже кое на что способен. Потребовались
добровольцы, способные не дрогнув высадиться ночью, на "необитаемый"
остров, проплыв от катера до берега тридцать метров и провести там в
одиночестве целые сутки, притом еще суметь разжечь костер, имея
всего-навсего две спички (чтобы не отсырели, мы их заворачивали в целлофан
и с помощью ремня укрепляли на макушке).
Так вот, когда нам объявили, что требуются добровольцы, наступило
всеобщее молчание, Все-таки, страшновато, что ни говори... А вдруг спички
намокнут, что тогда делать? Клацать зубами и ждать, когда тебя, голодного
и холодного на другую ночь подберет патрульная служба? Наш строй молчал. И
тут, совершенно неожиданно для себя, я первым сделал два шага вперед.
- Кербышев, ... ты? - удивился Евгений Палыч, но сразу поправился: -
Молодец!
В то же мгновенье, чувствую, строй за моей спиной сдвинулся и вот уже
локти ребят жестко упираются в мои локти.
- Нужно всего десять человек, - повторил Сан Саныч, - но раз вы все
изъявляете желание испытать свою волю, пойти на риск, будем делать отбор.
- И он стал прохаживаться, как обычно, вдоль нашей шеренги, внимательно
вглядываясь каждому в глаза.
Все замерли. Что и говорить, неважно себя чувствовали те пацаны,
которым был дан отвод. А мне Евгений Павлович отвода не дал, я же был
первым!
И вот когда мы с Пашкой вспоминали нашего Волкова, я ему впервые
признался, что пошел в педагогический именно потому, что мечтал стать
таким же, как он. Кстати говоря, Евгений Палыч меня и от заиканья вылечил:
взял да и назначил командиром подразделения. Тут уж не помычишь, а хочешь
- не хочешь, подавай команды, других поторапливай. И попробуй над