"Иоанна Кульмова. Но-о, Леокадия! (детск.)" - читать интересную книгу автора

других лошадей и люблю спать лежа. Мамы своей я не помню, но иногда
мне кажется - она кудахтала как наседка и я так славно спала у нее под
левым крылом. Под правым - было холодновато.
- Леокадия, да ты никак бредишь! Вон как тебя разобрало. Ай да
мазь!
- Ага, ты хочешь сказать, что лошади не имеют ничего общего с
крыльями? Конечно, ты прав, но мне так грустно, что никогда,
никогда... Клянусь оглоблей, там что-то проклюнулось!
- Цыплята! - воскликнул Алоиз. - Вижу белый пух! Нет, нет,
Леокадия, это что-то совсем белое. Куда белее цыплят. Это огромадные
ВЕРБНЫЕ СЕРЕЖКИ!
Леокадия обернулась и глянула на свою спину.
- Я съела сережки все до единой, и вот ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.
Правда?
- Неправда, - возразил Алоиз и ущипнул себя за руку. Это не может
быть правдой. У лошадей крыльев не бывает.
- НЕ БЫВАЛО. Но наверное их не воспитывала наседка. Я проложила
дорогу. Ах, как я счастлива!
Тем временем таинственное ЧТО-ТО все росло и росло, становилось
все более пушистым и серебряным, и вербным, и таким крылатым, как
будто на зеленую от мази спину Леокадии опустился орел.
- Сотри поскорее мазь, - попросила Леокадия. - Крылья не должны
расти из грязной спины.
- Нет, я не смею... не смею к ВАМ прикоснуться! - шепнул Алоиз. -
Вы созданье НЕЗЕМНОЕ.
Леокадия разразилась громким смехом и от радости помчалась
галопом, сделав маленький круг. Крылья шумели над ней словно флаги, а
голуби с Шестиконного сквера в испуге разлетались в разные стороны.
- Сейчас я вас догоню! - воскликнула Леокадия и попробовала
вспорхнуть, но из этого ничего не вышло.
- Вот тебе и НЕЗЕМНОЕ созданье! - вздохнула она. - Я вовсе не умею
летать. Зачем же мне такие крылья? Наверное они некачественные. И
самое обидное, что я не смогу их ни на что обменять. Ведь дареному
коню в крылья не смотрят. А ведь я для тебя теперь подарок, верно?
- Ну, раз они некачественные, то так и быть, я осмелюсь к ВАМ
прикоснуться, - согласился Алоиз и принялся стирать со спины Леокадии
зеленую мазь. - Не могу себе простить, что когда-то надевал на ВАС
хомут. Это было очень некультурно.
- Сейчас я шлепну тебя хвостом! Сразу начнешь говорить мне - "ты".
Ну что ты так на меня уставился?
- Ты больше не легковая лошадь, Леокадия. Ты настоящий гусарский
боевой конь!
- Пока что я слышала про жаркое по-гусарски. И нехорошо напоминать
мне про духовку именно тогда, когда я стала ВОЗДУШНЫМ созданием. Но
раз уж разговор зашел о еде - то нет ли у тебя какой-нибудь булочки,
Алоиз? Я теперь буду есть за двоих - за коня и за орла.
- Орел это еще полбеды, - заметил Алоиз, - а что если ты
рождественский гусь?

ЛЕОКАДИЯ И ИНВАЛИДНОСТЬ