"Иоанна Кульмова. Но-о, Леокадия! (детск.)" - читать интересную книгу автора

мыслей, мне хорошо, потому что в животе много еды. А когда в животе
пусто, мне все равно хорошо, потому что голова свободна от всяких
мыслей. А еще хорошо, что у меня есть своя маленькая тайна.
Ни слова лишнего, молчу!
Боюсь я проболтаться,
Про свой заветный тайничок,
Где радости хранятся.
Мысли свои и удачи,
Я в тайничке этом прячу.
А если мне будет скверно -
Сама туда спрячусь наверно.
Но в начале июня произошла очень большая неприятность, такая
большая, что Леокадии трудно было найти в ней хоть что-нибудь для
своего заветного тайничка. Дело в том, что на Шестиконный сквер
явилась Вдова, глянула на Алоиза, который, растянувшись на скамейке,
грелся в лучах весеннего солнышка, и разрыдалась.
- Ты так сильно обо мне скучаешь? - спросил Алоиз с испугом.
- Ой, Алоиз, - простонала Вдова, - носки-то у тебя дырявые, аж
светятся! Почему ты не пересыпал их нафталином?
- Мне очень жаль, что я довел тебя до слез, - огорчился Алоиз. -
Забери носки и спрячь в сундук с нафталином. Я могу ходить и без
носков.
- Что? - воскликнула Вдова. - Ты меня бросил, а я за это должна
еще заботиться о твоих носках?
- За ЭТО нет, - согласился Алоиз, - но за ТО, что я не вернулся.
Ты ведь не выносишь ни канареек, ни котов, ни собак, ни Леокадии.
- Отдай Леокадию в богадельню для одиноких Лошадей. Я по
воскресеньям буду ее навещать.
- Спасибо, - вмешалась в разговор Леокадия, - но я терпеть не
могу, когда кто-нибудь приходит и портит мне воскресенье. И было бы
невежливо не предупредить вас об этом заранее. А главное - вам
придется навещать Алоиза. Его-то примут наверняка, а меня могут еще и
не взять из-за крыльев.
- Хорошенькое дело! - воскликнула Вдова. - Ничего не скажешь!
Сначала лошадь живет на твою пенсию, а потом сдает тебя в приют для
одиноких Лошадей. Если бы ты был со мной, мы бы не расстались. Я бы
всю жизнь тащила тебя на своем горбу...
- Но я тоже могу таскать тяжести, - прервала ее Леокадия. - И
начну с вас!
И хотя Вдова отбивалась руками и ногами, Леокадия взвалила ее на
спину и доставила на седьмой этаж дома на Можжевеловой улице.

ЛЕОКАДИЯ И ТЯЖЕСТИ

И она стала таскать тяжести. Обычно это были шкафы или кушетки,
или фортепиано, которые надо было вытащить из грузовика и внести на
какой-то там этаж какого-то там дома, а мебели было страшно много, и
домов страшно много, и этажей тоже. И опять, как в те времена, когда
Леокадия была посыльным в редакции "Вчерашней газеты", не было больше
ни бесед с Алоизом, ни милых снов о полетах. Зато Алоизу теперь часто