"Мусса Кундухов. Мемуары " - читать интересную книгу автора

корпусным командиром, зашел в номер гостиницы, где стояли князья Алхас
Мисостов и Магомет Мирза Анзоров, которых я уважал больше других
кабардинских депутатов. Они оба, будучи недовольными ответом генерала
Головина на просьбу их об утверждении за Кабардою земли Золко и Этока,
спросили меня:
- Можно ли нам отказаться от подарков корпусного командира?
- Нельзя, - сказал я.
- Почему? - спросили они.
- Потому что в настоящее время он сильно опасается общего волнения всех
горцев Кавказской линии, а более всего за Кабарду и за тагаурцев, и потому
легко может понять ваш отказ как дурной знак, то есть может подумать, что вы
уже в сношении с Шамилем.
- Ого! - воскликнул князь Мисостов, - напрасно, напрасно опасается
генерал общего восстания. Скажите ему, что я могу ручаться за
неосновательность его опасения. Кто в Кабарде восстанет? Разве он не знает,
что в Кабарде осталось только пустое имя Большая Кабарда, а кабардинца,
думающего о высших интересах Кабарды, не осталось ни одного. А в вашем
Тагауре еще хуже; все сословия от своего отказались и отдали себя на
произвол русских. Если же они оба не восстанут, то каким образом может
состояться общее восстание? Гм! - странно, что гяур сам нас заживо похоронил
да еще полагает, что мы живем.
Замечая в них готовность высказать все свое негодование, я счел
нелишним им заметить так; "Все, что вы сказали, имеет основание, но,
извините меня, что я их в настоящее время, а тем более, в Тифлисе, нахожу
неуместными и желал бы вам избегать с кем бы то ни было подобного разговора
и непременно принявши подарки, отправиться домой, в ожидании того, что Бог
даст".
- Подарки эти, - сказал Анзоров, - мы примем, но просим вас не
сомневаться в том, что они внушают нам не благодарность, а негодование к тем
русским, которые их нам делают коварно, но еще более и сильнее внушают нам
презрение к нашим, которые, зная унизительность нашего положения, вопреки
завещания достославных отцов наших, жадно за них хватаются, жертвуя за них
народным интересом.
Разговор этот сильно подстрекнул мое любопытство и я спросил их:
- А в чем состояло завещание отцов ваших?
- Да разве вы не знаете, - заметил князь Мисостов.
- Право, не знаю, - сказал я.
- О, это очень интересно, слушайте; Царь-Женщина (Екатерина II)
потребовала от кабардинцев дозволить русским проложить почтовый тракт от
Екатериноградской станицы до Владикавказа, по левому берегу Терека. Кабарда,
поняв шайтанские цели, поспешила отправить двух князей Атажукина и Беслана
Хамурзина просить не строить на кабардинской земле крепостей и станиц.
Царь-Женщина, легко убедивши наших депутатов, что кроме голой дороги и
почтовых станций, и то только как раз по левому берегу реки Терек, ничего
строить не будет, взяла от них слово постараться согласить на это
кабардинцев. Князья, получивши от нее богатые подарки, возврати лись в
Кабарду, начали, согласно своему обещанию, убеждать кабардинцев, что от
одной дороги им не предстоит никакой опасности, Когда же они сильно
настаивали, то народный кадий Шаугонон, посоветовавшись с некоторыми из
князей, обратился к народному съезду со следующей речью: "Одного шута