"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

завлекуху, самый, можно сказать, жгучий эпизод в этой своей баечке? Вы же
так драматургически грамотно подвели меня к нему!.. Я имею в виду
"поминутный отсчет". Прием не новый, но безотказный. И вдруг - на тебе!..
Ждешь бури страстей, развития событий, взрыва, а получаешь - пшик. Полная
невнятица. Какой-то ханжеский театр у микрофона...
- А вы хотели бы подробную реалистическую картинку запоздалого акта
дефлорации бедной еврейской девочки во всех натуралистических деталях? -
насмешливо спросил меня Ангел. - Или вы просто забыли, как это делается?
- Нет, кое-что я еще помню, - ответил я. - Конечно, обидеть пожилого
художника каждый может, а вот удовлетворить его искренний интерес к
повествованию удается не всякому.
- Ну да! Вам же пятнышки крови на чистой простынке подавай! -
возмутился Ангел. - Как в деревне...
- Откуда вы знаете - "как в деревне"? - тут же спросил я.
- У меня сейчас на попечении один сельский приход в Ленинградской
области - так я там всего насмотрелся... Поэтому меня уже тошнит от любого
натурализма. Я же вам не харт-порно показываю. Я предъявляю вам трехмерное
изображение в реальной, природной цветовой гамме, со стереофоническим
звучанием, которое вам не обеспечит никакая хваленая система "Долби"... С
запахами, наконец! С полным эффектом вашего непосредственного присутствия в
Повествуемом Месте, Времени и Пространстве, а вы еще...
Моя низменная угасающе-сексуальная требовательность так неприятно
поразила Ангела, что он на нервной почве даже воспарил на полметра над
собственной постелью. Повисел в воздухе секунд десять, слегка успокоился и
плавно опустился на одеяло.
А может быть, мне это с пьяных глаз пригрезилось.
- Ладно, Ангел... Не сердитесь. Простите меня, - виновато пробормотал
я. - Так что там было дальше?..
... Через положенные природой девять месяцев у преподавательницы
младших классов Эсфири Анатольевны Самошниковой (по паспорту - Натановны, в
девичестве - Лифшиц) и слесаря-сантехника четвертого разряда Самошникова
Сергея Алексеевича родился младенец Лешенька. С абсолютно Фирочкиными
глазками и непомерным для новорожденного ростом - весь в своего длинного
папу Серегу.
Однако появлению Лешеньки на свет предшествовал такой смерч обид, такой
самум взаимных упреков, такой тайфун в самом эпицентре житейского моря
Лифшицев - Самошникова, что в этой, по сути говоря, банальнейшей акватории
корабль родительской любви семьи Лифшицев чуть было не пошел ко дну ко всем
свиньям собачьим!
- Аборт!!! Немедленно аборт!.. - кричал папа Лифшиц маме Лифшиц. - Я не
потерплю в своем доме...
Но кричал он так, чтобы его обязательно слышала Фирочка.
- Никаких абортов! - кричала мама Лифшиц папе Лифшицу, совершенно не
заботясь, слышит ее Фирочка или нет. - Вот как только ты забеременеешь,
Натанчик, так сразу же можешь делать себе аборт. Хоть два!!! А наш ребенок
аборт делать не станет!..
Тогда папа закричал, что его дочь сможет выйти замуж за этого
жлоба-водопроводчика, только переступив через его отцовский труп! А
несчастного и растерянного Серегу Самошникова, до смерти втрескавшегося в
Фирочку, папа Лифшиц пообещал убить собственноручно... А уж если, не дай