"Владимир Кунин. Ночь с Ангелом" - читать интересную книгу автора

силы. Дедушка Лифшиц даже откопал где-то старого придурковатого отставного
генерала, которому бог знает когда шил зимнее гражданское пальто из
халявного военного отреза... Серега бегал на поклон к заместителю
председателя райисполкома, с которым у кого-то когда-то выпивал и
закусывал!.. Фирочка задействовала подругу из РОНО... Бабушка Любовь
Абрамовна носилась по малочисленным родственникам и знакомым - собирала в
долг деньги. Платить надо было за все и всем.
Не участвовал в спасении Толика-Натанчика лишь его старший брат Лешка.
После института он попал в Псковский драматический театр, домой приезжал в
лучшем случае раз в месяц за вспомоществованием.
На семейном совете было решено ничего артисту Лешке не сообщать по двум
причинам. Одна причина была высказана вслух, о второй все дружно промолчали.
Во-первых, сейчас Лешка со своим театром готовился к гастролям по
Западной группе наших войск, расквартированных в Восточной Германии, и его
нельзя было нервировать. Это была первая и бурно обсуждаемая причина, а
во-вторых...
Вот про "во-вторых" никто и слова не проронил. Ни для кого не было
секретом Лешкино ревнивое, неприязненное отношение к Толику-Натанчику,
стойко сохранившееся в нем с момента рождения младшего брата...
И все-таки вытащили из дерьма этого паршивца - Толика-Натанчика!
Теперь в специальных милицейских бумагах комиссии по делам
несовершеннолетних против строки "Самошников Анатолий Сергеевич, русский,
рождения 06.04.1973" стояло - "склонен к рецидивам".
- Ты, шлемазл! - сказал дедушка внуку. - Ты хоть понимаешь, что еще
один такой взбрык и - "...тюрьма Таганская - все ночи, полные огня, тюрьма
Таганская, зачем сгубила ты меня?.."?
- Натанчик, солнышко... - плачущим голосом простонала бабушка.
- Ты - кому? Мне или дедушке? - попытался уточнить внук.
- Тебе, сукин кот!!! - яростно рявкнула бабушка.
- Мама! - строго прикрикнула Фирочка.
- Сынок, ты чего это взялся так нас огорчать? - грустно спросил
Серега. - Хочешь, чтобы мы все с ума сошли от горя, да?
- Нет.
- Так что же ты?.. Неужели самому непонятно, сыночек?
И Серега, не найдя никаких других слов, притянул Толика-Натанчика к
себе, обнял его, прижал к груди и поцеловал в макушку.
Толик замер. Немножко послушал, как гулко бьется папино сердце, затем
мягко отстранился, неловко потерся носом о небритую щеку отца и, с трудом
сдерживая слезы, накопившиеся за последнюю страшную неделю, с фальшивенькой
бодростью хрипловато сказал своим ломким мальчишечьим голосом:
- Ну, все, ребята, все... Притих - вот кто буду... Бабуль! Деда...
Мамусь! И ты - па... Ну, чего вы? Сказал же, что все. Завязал, чесслово...
Ну, кончайте, в натуре!..
И уже не в силах сдержать слезы, откровенно зашмыгал носом.
... Полтора месяца прошли в состоянии общественного спокойствия
Калининского района и семейной гармонии в клане Лифшицев - Самошниковых.
Лешка гастролировал со своим театриком по тогдашней "нашей" Германии.
Играл Незнамова в "Без вины виноватых" и молодого Ленина из пьесы "Семья".
Спектакли шли в Домах культуры и клубах политотделов частей Советской
армии Западной группы войск.