"Михаил Кураев "Встречайте Ленина!" Архивная быль" - читать интересную книгу автора

Я представлюсь именно потому, что мое имя, а в особенности фамилия
большинству граждан ни о чем не скажут, я же, отчасти как историк, знаю, как
сформировалась наша фамилия и откуда взялось такое причудливое отчество. Имя
мое - Соломон, отчество - Иванович, именно Иванович, фамилия - Неопехедер.
По преданию, мой отдаленный предок имел прозвище "Хедер", ставшее со
временем его фамилией. При очередной какой-то переписи то ли пьяный, то ли
косоглазый, то ли не очень-то грамотный писарь слепил воедино инициалы и
фамилию, с тех пор мы пошли писаться нелепейшим, исторически случайным и
бессмысленным наименованием. А вот дед, отец моего отца, влюбленный в
революцию до последнего дня жизни, вплоть до расстрела весной 1935 года
здесь же, в Ленинграде, по "кировскому делу", чтобы отмежеваться от своих
братьев и политически незрелой сестры, охваченный пафосом обновления жизни,
приписал к своей исконной фамилии еще и приставку "нео", что значит "новый".
Торопя победу всемирного интернационала, всех своих детей поочередно назвал:
Иван, Шамиль и Марат.
В истории много случайного, это отрицать нельзя, но сквозь дебри
случайностей прокладывает дорогу необходимость.
В основе моей фамилии - "хедер", что значит "школа", а наш Выборгский
райком партии занимает здание, построенное перед революцией для Учительского
института!
Вот почему мое пребывание в этих стенах казалось мне таким органичным.
Я историк, но в ленинском смысле слова. Помните, у Владимира Ильича
сказано: "Революцию интереснее делать, чем о ней писать". Вот и я для себя
решил: историю лучше делать, чем ее изучать. Я представляю собой довольно
распространенный тип историка-практика, в чем-то внутренне близок к Василию
Сергеевичу, чья звезда, увы, закатилась, а также и к Михаилу Сергеевичу и
Борису Николаевичу, чьи звезды сегодня восходят. Мне памятна теоретическая
статья Василия Сергеевича в "Ленинградской правде", где он убедительно, с
фактами в руках доказал, что в практике коммунистического строительства
теория на каком-то этапе идет впереди практики, потом сливается с практикой
и, наконец, практика обгоняет теорию и ведет ее за собой.
Мы видим сегодня, насколько далеко практика ушла вперед от теории, вот
я и выбрал для себя то, что можно назвать практической историей. С
институтской скамьи на комсомольской работе, потом на партийной, и это
естественно, поскольку все сколько-нибудь значительные исторические
свершения в истекающем столетии были делом партии и лиц, ею взращенных.
Партия и сегодня может гордиться тем, что прошедшие сквозь ее горнило вожди,
публицисты, идеологи хотя и не настаивают больше на социальной
справедливости, но по-прежнему стойко защищают от посторонних авангард
движения человечества к своему счастью.
Моя партийная деятельность (комсомол для краткости опускаю)
развернулась в конце пятидесятых годов на ниве Выборгского райкома. Из
комсомола, как водится, пошел инструктором в сектор. Сектор укрепил -
сделали завом. Через два года уже утвердили и. о. зам. зава отделом. Не могу
сказать, чтобы времена были скверные, даже по сравнению так и наоборот, но,
сами понимаете, где Иванову достаточно охапку принести, чтобы его заметили,
мне нужно воз тащить. И я тащил. Тащил и ждал, когда же он наконец появится
на моем пути, этот Аркольский мост... И он настал!
Я сознавал всем своим нутром, что этим мостом станет встреча Владимира
Ильича на Финляндском вокзале. Я родил эту идею, она плод, как говорится,