"А.М.Курбский. Из "Истории о Великом князе московском" (Памятники русской публицистики XV и XVI?вв) " - читать интересную книгу автора

моего, достиг таких высот не без заслуг, но по степеням военным взошел. А
было в нашем полку более двенадцати тысяч воинов - и пешие стрельцы, и
казаков около шести тысяч. И повелено нам было идти за Казань-реку. И
протянулись войска полка нашего от Казани-реки выше города, а другим
концом - аж до моста, что на Галицкой дороге, и до той же реки, но уже
ниже города; и перекрыли мы все пути, что к городу проложены от луговых
черемисов. И пришлось нам стоять в низине на лугу между большими болотами,
город же с нашей стороны на превысокой горе стоял, и из-за этого сильно
нам, больше всех, доставалось, как от огненной стрельбы из города, так и
сзади, из лесов, от частых набегов черемисских. Другие же полки встали
между Булаком и Казанью, по эту сторону от Волги. Сам же царь с большим
полком, со множеством воинов, встал от Казани за версту, или немного
больше, со стороны переправы своей через Волгу на возвышенном месте. И
таким образом город и крепость басурманские обложили. Царь же казанский
затворился в городе с тридцатью тысячами отборных воинов и со всеми
карачами, духовными и мирскими, и с двором своим. А другую половину войска
оставил вне города, в лесах, вместе с теми людьми, что ногайский улубей
прислал на помощь ему, а было их две тысячи и несколько сотен.
А через три дня начали мы возле города шанцы устраивать. А басурманы
этому всеми силами мешали, и стреляли из города, и, выходя, врукопашную
рубились, так что пало с обеих сторон множество народа, но, однако, больше
басурманов, нежели христиан; и в этом был знак Божьего милосердия к
христианам, и духом храбрости наши исполнились.
Когда же прочно и надежно устроили шанцы и стрельцы со стратилатами
их окопались в земле, так что уже в безопасности от стрельбы из города и
от вылазок почувствовали себя, тогда приволокли пушки и большие, и
средние, и зажигательные, которыми вверх стреляют, ближе к городу и
крепости, а помнится, всего их было около полутораста, и больших, и
средних, за всеми шанцами со всех сторон города и крепости поставлено. А
были еще и небольшие, по полторы сажени в длину, кроме того, и полевых
много, около царских шатров. Когда же начали бить со всех сторон по
крепости, то подавили сильную стрельбу со стен, то есть не дали им
стрелять из больших пушек по войску христианскому, только гаковничную и
ручничную стрельбу не смогли подавить, и ею они большой урон наносили
войску христианскому в людях и в конях.
К тому же тогда еще и иную хитрость выдумал царь казанский против
нас.
- Какую же? Умоляю, поведай мне.
- Поистине, таковую. Но слушай внимательно, изнеженный воин!
А был у него такой уговор со своими, с тем войском, что оставил он
вне города, в лесах. Уговорился он с ними про некий знак, а на их языке -
ясак. Как вынесут на высокую башню, или иногда в крепости на самое высокое
место, знамя их, самое главное у басурманов, и начнут им размахивать,
тогда, говорю, - позже удалось нам об этом узнать - ударят басурманы со
всех сторон из лесов очень грозно и стремительно на расположение полков
христианских. И из города во все ворота тотчас выбегают они на наши шанцы,
и так крепко и храбро наваливаются, что и поверить трудно. А однажды вышли
сами карачи с двором царским и с ними тысяч десять войска на те шанцы, где
были пушки большие установлены, и такую сечу злую и жестокую басурманы
христианам устроили, что уже всех наших далеко от пушек отогнали было, но,