"Андрей Курков. No Name" - читать интересную книгу автора

Я отошел от воды и тоже, выйдя на набережную, пошел не спеша ей
навстречу. Мне кажется, она не будет против того, чтобы улыбнуться мне в
ответ на мою улыбку. У нее овальное восточное лицо и глаза, форму которых
называют миндальной.
До нашей встречи оставалось метров двадцать, но в это время она
свернула на улочку, карабкающуюся назад в верхний город.
Набережная вновь пустынна.
Город накрыт солнечным светом.
Я сел на все еще мокрую скамейку и закрыл глаза.


И вспомнил тот единственный случай, когда одна из войн закончилась
при мне, буквально в моем присутствии. Было это в Южной Азии. Окопы,
которые мы углубляли перед последней атакой противника, были наполовину
заполнены грязной водой.
Между нами и противником было огромное поле практически без
растительности. Уже два или три месяца шла позиционная война со слабыми
попытками атак, вследствие чего на поле оставались лежать многие убитые и
раненые. Ни тех, ни других не подбирали. Раненые иногда пытались доползти
до своих, но "свои" не спешили им на помощь и я не помню ни одного случая
по нашу сторону окопов, чтобы хоть один раненый добрался. И вдруг
неожиданно пришло известие о том, что война окончена. Никто, как я понял,
в это не поверил, но тут все обратили внимание на окопы противника, точнее
на то, что противники повылазили из окопов и, не боясь прицельного огня,
ходили, курили, что-то кричали. Этого хватило солдатам, чтобы тоже вылезти
из грязной жижи, в которой они просидели несколько месяцев, и размять
затекшие в язвах ноги. Через некоторое время я услышал шум мотора и тут же
со стороны тыла подъехал танк, потом рядом с ним остановился грузовик с
прицепом. В кузове грузовика сидели женщины, а на прицепе были навалены
какие-то инструменты. Уже позже я понял, что на позиции привезли бригаду
соседней сельхозфермы. Солдаты окружили женщин, смеясь, весело говорили о
чем-то, а потом начали стаскивать с прицепа то, что оказалось
глубокопочвенными плугами. Два из них прицепили к танку. На топливные баки
танка забрались две девушки-крестьянки с корзинами, плетенными из рисовой
соломы. Танк зарычал и тронулся с места. Плуги врылись на всю глубину
ножей и земля отваливалась на бок длинным отрезанным ломтем, а девушки,
набирая пригоршни каких-то семян, бросали их уже в отверзшуюся твердь.
Ошарашенный я стоял, все еще сжимая в руке лопату - в той армии мне не
доверили оружия - но вдруг до моего сознания дошло, что сейчас
распахивается то самое поле битвы, на котором лежат сотни погибших, а
среди них, может, кто-то еще живой, жаждущий помощи. Я всмотрелся и не
поверил своим глазам - танк ехал прямо, не стараясь объезжать лежащие у
него на пути трупы. Вcе перепахивалось, отрезанные ломти земли удобрялись
кровью. Девушки, оставшиеся стоять у грузовика, запели песню. Солдаты ее
подхватили. Я не ожидал услышать таких веселых голосов. А танк был уже на
середине поля. Гул его двигателя заглушался песней. Со стороны окопов
бывшего противника кто-то махал какой-то тряпкой, нацепленной на палку -
приветствовали танк?!
Ко мне подошел низкорослый офицер, со спины - мальчишка лет
тринадцати. Похлопал по плечу, жестом предложил подойти к краю поля. Потом