"Павел Григорьевич Курлов. Гибель Императорской России " - читать интересную книгу автора

далеко от государственных дел, что враги ставили Ей в вину это отдаление,
говоря, что Государыня совсем погрязла, как они выражались, в делах
семейных. Даже от крупных благотворительных дел, как Красный Крест и
ведомство Императрицы Марии, Она была устранена, так как дела эти находились
в ведении вдовствующей Императрицы. Это особенно вредило ввиду всеобщей
любви и обаяния, которым пользовалась вдовствующая Императрица в России
благодаря Ее обворожительной приветливости.
Императрица приняла участие в делах государственных, когда на долю Ее
царственного супруга выпали тяжелые испытания, вызванные Японской войной и
внутренней смутой.
Она тогда во второй раз явилась утешительницей и поддержкой Императора.
Смерть П. А. Столыпина лишила Государя талантливого, выдающегося
государственного человека и советника. Его преемники не только его не
заменили, но своими действиями создавали Государю немало затруднений.
Недаром один из них, министр внутренних дел А. Н. Хвостов, заявил сам об
отсутствии у него задерживающих центров.
В особенности Императрица вынуждена была ближе знакомиться с
государственными делами с момента принятия на себя Государем Императором
звания Верховного главнокомандующего и сопряженного с ним постоянного
отсутствия из Петрограда. Время было тревожное. Война создавала внутри
государства напряженное состояние, и не упрекать, а в большую заслугу
необходимо ставить Государыне Ее желание помочь Императору. Но и эта
близость проявлялась Государыней с крайней осторожностью и тактичностью.
В начале октября 1916 года, вступив в исполнение обязанностей товарища
министра внутренних дел, я имел счастье представляться Императрице. В то
время в Государственной Думе происходили резкие антиправительственные
выступления, но я не слышал с Ее стороны осуждения: "Все придет в
порядок,сказала Государыня мне.- Я уверена в здравом смысле и патриотичности
Государственной Думы, которая поймет, наконец, необходимость в переживаемое
нами тяжелое время работать совместно с Государем Императором и Его
правительством на славу и процветание России".
Еще характернее был разговор Государыни с вновь назначенным директором
департамента полиции А. Т. Васильевым, который он мне передал тотчас же
после своего представления. И в этом разговоре с лицом, непосредственно
руководившим делом полиции, а следовательно и борьбы с антиправительственным
движением, Императрица не останавливалась преимущественно на нем, но
проявляла особую заботливость в отношении раненых офицеров, сказав А. Т.
Васильеву следующие слова: "Моя просьба к вам относительно этих офицеров.
Многие из них по роду своих ран и контузии не подходят к условиям военной
службы, а между тем, они, как пострадавшие за отечество и вполне
дисциплинированные, могли бы быть полезными в полицейской службе. Вот почему
желательно, в случае их просьбы, предоставлять им преимущественное право на
эту службу".
Где же тон приказания? Где тон Императрицы, захватившей, по словам
клеветников, государственную власть? С просьбой, а не с повелением
обращается. Государыня к директору департамента полиции, должность которого
была, конечно, ниже поста министра.
Как мало вяжется такое обращение с приведенной тем же Пуришкевичем в
книге, о которой я говорил, выдержкой из письма Императрицы к великой
княгине Виктории Федоровне, в котором Она будто бы говорит, что бывают