"Виктор Александрович Курочкин. Товарищи офицеры" - читать интересную книгу автора

- Запевай, - повторил Павел. - Наценко!
Однако Наценко не ответил; "Есть, запевай", Запевалы вообще не было в
строю... Старшина остановил батарею.
- Сержант Медведев, где Наценко? - спросил Горышич.
Помощник командира взвода пожал плечами.
- Не знаю...
Единственно кто знал, где Наценко, так это Медведев... Сразу же после
самоподготовки он отпустил запевалу к милой на свидание... За это Наценко
разрешил ему съесть свой ужин. Старшина вынул из кармана книжицу в лиловом
переплете и записал в ней: Наценко в самоволке.
Теленков скомандовал: "Равняйсь, смирно! Шагом марш!"
Шагов тридцать прошли спокойно.
- Батарея, стой! - неожиданно рявкнул Горышич.
Батарея словно споткнулась... Левофланговый Малешкин носом ткнулся в
спину Васина и только поэтому не упал. Старшина приказал Теленкову встать в
строй и зычно скомандовал:
- Батарея, на месте шагом марш! Батарея тяжело и ритмично топтала
землю.
- Запевай!..
Курсанты молчали, тяжело и ритмично громыхая сапогами...
- Правое плечо вперед, арш!
Батарея повернула назад к казарме... Послышался возмущенный ропот...
- Разговорчики!.. - прикрикнул старшина. - Запевай!
Теленков кашлянул и закричал пронзительно, не своим голосом:
- Не забыть нам годы огневые и привалы у костра...
Он не успел и передохнуть, как батарея дружно и оглушительно
подхватила:
- Завивая в кольца голубые дым махорки у костра...
Горышич отдал команду: "Левое плечо вперед, потом - прямо".
И Павел почувствовал, как идти стало легко и весело.
- Эх, махорочка-махорка, породнились мы с тобой, - ревела батарея. И
рев ее уже пугал притихшие вечерние улицы города. Проходившие люди
останавливались и, пораженные, долго смотрели вслед. Теленков, гордо закинув
голову, еще громче выводил:
- Как письмо получишь от любимой... - В эту минуту он презирал всех
этих штатских, выше военной службы для него ничего не было. Он гордился
собой, своими ребятами, тем, что поют они прекрасно; если бы можно, он
крикнул бы тому старику в шляпе, что стоит на панели:
- Смотри, какие молодцы, а ты, старый гриб, даже недостоин сапога
нашего старшины...
Батарея подошла к столовой и до тех пор маршировала на месте, пока не
кончилась песня...
Столовая - просторное, чистое помещение с шелковыми шторами на окнах,
пальмами и столиками на четверых... Вся батарея была разбита на четверки...
В четверку Теленкова входили Птоломей, курсант Баранов и Саня Малешкин. Ужин
уже был на столах... Птоломей взял хлеб, разрезал его на четыре части с
точностью до миллиграмма. Однако Теленкову горбушка показалась толще, чем
остальные куски.
- Санька, отвернись, - сказал Птоломей.
Малешкин отвернулся.