"Олег Курылев. Шестая книга судьбы " - читать интересную книгу автора

К карте подошел Карел и показал место.
- Сегодня мне обещали старый план Мюнхена, - добавил он, - примерно
тридцатых годов. Но и на этом центр во многом соответствует тому времени.
- Ладно, нечего тут разглядывать. - Септимус, отвернувшись от карты,
направился к столу. - Надо исправлять ошибку, и как можно скорее. Не ровен
час обо всем этом прознают в Научном Комитете. У вас есть план действий?
Какие вы наметили первоочередные мероприятия?
- Я сразу распорядился готовить зонд, господин президент. Но нужна ваша
виза.
- А на кого спишем расходы? На историков из двадцать четвертого или на
вашу группу?
Карел подкатил под Септимуса громадное кресло и остался стоять рядом.
- Двадцать четвертый не виноват, господин президент. Они только сделали
заявку...
- Ладно, где подписать?
- Вот здесь.
На участке стола перед картофелеобразным носом Септимуса появилось
изображение официального бланка. Он черкнул карандашом в указанной Карелом
графе, и бланк тут же исчез.
- Когда будет готов зонд?
- Завтра утром. Мы пошлем его в ту же временную точку и просканируем
ситуацию.
- Не забывайте, что сразу после запуска зонда вам предстоит работа в
режиме реального времени, - проворчал Септимус и дал понять всем, что
совещание окончено. - Марк! - крикнул он в сторону двери своему секретарю. -
Историков ко мне.

I

Старик медленно пробирался к уцелевшему лестничному маршу,
запримеченному им еще накануне. Он увидел его сквозь пролом в торцовой стене
дома и теперь надеялся, что эти ступени приведут его в комнаты с
сохранившимися междуэтажными перекрытиями. Тогда есть надежда, что удастся
чем-нибудь поживиться
Уже час, как полностью стемнело. Моросивший весь день дождь перестал.
Осторожно переступая через битые кирпичи, обходя крупные обломки стен, листы
кровельного железа и вздыбленные полуобгоревшие доски, старик продвигался к
своей цели. На нем было длинное, доходившее чуть ли не до ботинок, черное
пальто и армейское горное кепи без нашивок. Отвороты кепи были опущены,
защищая уши старика от холодного, сырого февральского ветра. Висевшая на
левом боку большая холщовая сумка, широкая лямка которой пересекала грудь и
спину от правого плеча, а также зеленая нарукавная повязка с черным орлом и
надписью "Deutsche Reichspost" придавали его облику вид почтового служащего
из вспомогательного состава. Это, впрочем, соответствовало действительности,
правда, во внеслужебное время повязку носить не полагалось. В левой руке
старика была трость, в правой - армейский фонарик, который он включал на
короткое время лишь при необходимости, экономя энергию батареи.
Наконец сутулая фигура достигла подножия лестницы, ведущей только до
площадки второго этажа. На верхние этажи этого некогда четырехэтажного дома
пути не было. Да и самих этажей тоже. Лестничный марш, до середины