"Сергей Кусков. Кто не верил в дурные пророчества (Фантастическая повесть)" - читать интересную книгу автора

вопросом, прозвучавшим почти утвердительно:
- Товарищ старшина, я послушаю еще раз тридцать седьмую линию.
- Ну, послушай, - лениво ответил старшина, не отрываясь от самовара.
Ивакин щелкнул тумблерами, и из висевшего на стене репродуктора, до
этого передававшего что-то похожее на бытовую пьесу, раздались шипение и
хрипы.
- Опять! - с досадой сказал Ивакин. - Придется линию смотреть.
- Брось! - сказал Федорчук. - Наше дело - лента, а не линия.
Линия действительно была не их делом. В комнату, где происходил
разговор, сходились провода от микрофонов, установленных в разных местах
городка. Размещенное здесь предприятие имело огромное военное значение и
считалось исключительно секретным, потому и городок был обнесен тремя рядами
проволочного ограждения, причем средний ряд - под напряжением. Микрофонов
было много - больше сотни. А магнитофонов для записи - всего девять штук.
Техника была новая, в основном трофейная, да кое-что добыли у американцев.
Даже для такого объекта больше не нашлось. Задачей дежурной смены было
вовремя менять катушки с лентами, да еще переключать линии и на слух
определять, что будет интересно особому отделу. Для этого здесь должен был
присутствовать офицер, но на этот вечер ни одного офицера не нашлось, и
старшим был старшина Федорчук, о чем рядовой Ивакин вовсе не жалел.
Ивакин был из деревни, и стоять бы ему сейчас, как нормальному
деревенскому парню, на вышке с автоматом, щурясь от метели, охранять объект
от шпионов и диверсантов. Но был он, ко всему прочему, неплохим
радиолюбителем, даже по городским меркам, а в родном колхозе на нем держался
радиоузел. Старшина выделил Ивакина из прочих новобранцев, когда тот сумел
починить ему трофейную радиолу, от которой до этого отступились три
человека, включая лейтенанта-связиста.
Ивакин опять щелкнул тумблерами, и вместо хрипов стала слышна очередная
бытовая пьеса из жизни населения Новокаменска. Через три минуты профессор
уменьшил мощность своей глушилки до такой степени, что стало возможным
прослушать разговор, но линия была уже выключена.
- А что там, на тридцать седьмой? - спросил Ивакин.
- Да ничего интересного! - ответил старшина, посмотрев карточки в
ящике. - Квартира профессора. Сидят, небось, с Марковым на кухне, разговоры
разговаривают.
- Все-таки надо послушать. Мало ли чего они там болтают.
Старшина внимательно посмотрел на Ивакина: с чего бы это вдруг такое
служебное рвение? Ничего подозрительного он не заметил, похоже было на
простую старательность простого деревенского парня.
- А кому они нужны? - сказал Федорчук. - Все одно на той неделе обоих
брать будут.
- За что? - удивился Ивакин.
- Шпиены, - флегматично пояснил старшина. - Английские. Марков еще и
югославский.
- Надо же! А почему все время так хрипит?
- А там у профессора на кухне стена всю дорогу сырая. Ни один микрофон
дольше полгода не стоит, менять замаялись... Ты лучше за лентой следи! -
напомнил Федорчук, и вовремя: в двух магнитофонах лента подходила к концу.
Надо было ставить новые катушки, упаковывать записанные, подписывать на них
этикетки, и т. д. и т. п.