"Сергей Кутолин. Божественные бомжатники" - читать интересную книгу автора

Увальнев. Что Михал Иваныч?
Василиса. Похоже, он умер.
Увальнев и все остальные удивленно смотрят на Василису.
Василиса. Трезвый был. К вам собирался. Приложился к стаканчику,
собираясь вам помогать. И вот... и вот... и вот. Умер.
Увальнев. А что сказал - то?
Василиса. А ничего не сказал. Просто взял и умер.
Увальнев ( простосердечно). Ну, коли помер, то это судьбинушка его
таковая. Сейчас деньги погрузочные раздам. И займемся покойником. Все как
положено.
Все стоят и молчат. И даже про деньги забыли.

ЗАНАВЕС

АКТ ЧЕТВЕРТЫЙ

Обстановка первого акта. На дворе ветер. Прорицатель, Творец и Крутой
за столом. Перед ними бутылка водки, три бутылки пива. Настя в бинтах на
широкой кровати стонет. Квашенная рядом с ней, утешает. Горят лампы
двневного света.
Квашенная. Да все у тебя позади. Живая, живая осталась. Меня, когда
побили никакого живого места на мне не было. А с тебя все как с гуся вода,
бинты только разве да на душе свербит. Это пройдет, милая. Все проходит.
Прорицатель. Все проходит. Кто в ад, а кто в рай все равно, в конце
концов, нисходит. Прихлебывает выпивку из стакана и откусывает от соленого
огурца. Кому что уготовано за грехи и добрые дела.
Творец. Ты, Прорицатель, не можешь, чтобы тень на плетень не навести.
Хорошо Настюха отделалась. Шелобаны на теле только и остались. Не то, что
Склон. Отмаялся.
Крутой. Говорят, проникающее ранение в сердце под левую лопатку получил
колющим предметом, когда грузили чеченские ящики с мешками.
Творец. А я даже этого не заметил. Ящик впереди тащил, а Склон позади.
Только чувствую, что ящик рывком вниз пошел. Думал, как всегда, Склон шутить
изволил. Оглядывюсь, а он уже белый белый и пена изо рта. И сказать ничего
не успел, (переходит на шепот) как из ящика мешки выволокли и туда вместо
мешков Склона, трах! И дальше ящик в машину.
Квашенная. А машину эту здесь близехонько мужики какие - то
перехватили. Трах, бах! Ящики уволокли еще быстрее нас. Труп со Склоном
вывалили. Увальнев только им вслед окал, кричал, а затем скорую вызвал.
Крутой. Ну, это само собой. Только потом группа следователей прикатила,
да скорая нарисовалась. И пошло, и поехало.
Настя. Когда Михал Иваныча тело выносили, то врач, я слышала, сказал,
что сердце у него остановилось не иначе как от лекарства какого - то. Может
сам пил. Он иногда принимал.
Квашенная. Ну, как не принимать, коли имел для своих нужд то Василису,
то Наташку, то тебя по пьяни.
Настя. А тебе завидно, старая. Михал Иваныч хороший мужчина был,
хороший, ничего сказать не могу. В интимных делах обходительный. И деньги,
не скажу что много, но за услуги давал, что было, то было.
Крутой. Разрушилось, разрушилось житье - бытье Василисы. Ее тоже