"Генри Каттнер. Хогбены и все-все-все (сборник)" - читать интересную книгу автора

мне от них страшно делается.
Ввели меня в комнату, где народу было порядочно, и приказали сесть на
стул. Стали сыпать вопросами. Я прикинулся дурачком. Сказал, что ничего не
знаю.
- Да не может этого быть! - заявил кто-то. - Не сами же они
соорудили... Неотесанные увальни-горцы! Но, несомненно, в курятнике у них
урановый котел!
Чепуха какая.
Я все прикидывался дурачком. Немного погодя отвели меня в камеру. Она
кишела клопами. Я выпустил из глаз что-то вроде лучей и поубивал всех
клопов - на удивление занюханному человечку со светло-рыжими баками, который
спал на верхней койке: я и не заметил, как он проснулся, а когда заметил,
было уже поздно.
- На своем веку в каких только чудных тюрьмах я не перебывал, сказал
занюханный человечек, часто-часто помаргивая, - каких только необыкновенных
соседей по камере не перевидал, но ни разу еще не встречал человека, в
котором заподозрил бы дьявола. Я Армбрестер, Хорек Армбрестер, упекли за
бродяжничество. А тебя в чем упрекают, друг? В том, что скупал души по
взвинченным ценам?
Я ответил, что рад познакомиться. Нельзя было не восхититься его речью.
Просто страсть какой образованный был.
- Мистер Армбрестер, - сказал я, - понятия не имею, за что сижу. Нас
сюда привезли ни с того ни с сего - папулю, мамулю и Лемюэла. Лемюэл,
правда, все еще спит, а папуля пьян.
- Мне тоже хочется напиться допьяна, - сообщил мистер Армбрестер. Тогда
меня бы не удивляло, что ты повис в воздухе между полом и потолком.
Я засмущался. Вряд ли кому охота, чтобы его застукали за такими делами.
Со мной это случилось по рассеянности, но чувствовал я себя круглым идиотом.
Пришлось извиниться.
- Ничего, - сказал мистер Армбрестер, переваливаясь на живот и
почесывая баки. - Я этого давно жду. Жизнь я прожил в общем и целом весело.
А такой способ сойти с ума не хуже всякого другого. Так за что тебя,
говоришь, арестовали?
- Сказали, что у нас урановый котел стоит, - ответил я. - Спорим, у нас
такого нет. Чугунный, я знаю, есть, сам в нем воду кипятил. А уранового
сроду на огонь не ставил.
- Ставил бы, так запомнил бы, - отозвался он. - Скорее всего, тут
какая-то политическая махинация. Через неделю выборы. На них собирается
выступить партия реформ, а старикашка Гэнди хочет раздавить ее, прежде чем
она сделает первый шаг.
- Что ж, пора домой, - сказал я.
- А где вы живете?
Я ему объяснил, и он задумался.
- Интересно. На реке, значит? То есть на ручье? На Медведице?
- Это даже не ручей, - уточнил я.
Мистер Армбрестер засмеялся.
- Гэнди величал его рекой Большой Медведицы, до того как построил
недалеко от вас Гэнди-плотину. В том ручье нет воды уже полвека, но лет
десять назад старикашка Гэнди получил ассигнования - один бог знает на какую
сумму. Выстроил плотину только благодаря тому, что ручей назвал рекой.