"Олег Куваев. Через триста лет после радуги" - читать интересную книгу автора

Олег Михайлович Куваев


Через триста лет после радуги

Рассказы - 2



OCR Intar http://lib.aldebaran.ru
"О.Куваев "Через триста лет после радуги" серия "Библиотека юношества"":
Молодая гвардия; Москва; 1981

О.Куваев
Через триста лет после радуги

Законы человеческих поступков сложны, еще сложнее законы памяти.
Обычная житейская память почти не подчиняется логике. Можно забыть важные
подробности собственной жизни и хорошо помнить гудок электрички, услышанный
ночью пять лет назад. Из разрозненных мелочей возникает неуловимый аромат
прошедших времен. Именно он помнится всегда ясно и точно...
Конечно, Мельпомен был странным человеком. Об этом свидетельствует хотя
бы такое нелепое прозвище.
Мы познакомились с ним на краю огромной озерной пустыни, невдалеке от
Полярного круга. Пустыня эта находилась там, где река Колыма, прославленная
в золотоискательских, географических и иных легендах, впадает в Северный
Ледовитый океан. Правый берег Колымы в этом месте горист и порос мелкой
лиственницей. Называется этот гористый берег по-старинному Камень, а левый -
Низина - болотистой тундрой уходит на запад к реке Индигирке, и только
топографическими подсчетами можно определить, чего здесь больше: воды в
черных торфяных озерах или кочковатой россыпи суши.
- Водички-то вроде побольше, - говорят старожилы.
Именем знаменитого путешественника Черского, умершего неподалеку
отсюда, назван гигантский горный хребет, протянувший вершины от Тихого до
Ледовитого океана, его же именем назван якутский поселок, переполненный
летом зевающими от безделья ездовыми собаками. Зимой окна низких домишек в
этом поселке и по сю пору закрываются ставнями, обитыми оленьим мехом, -
якутский мороз неумолимо пробивает и двойные оконные рамы.
Среди казусов жизни, столь охотно подмечаемых путешествующим по
окраинам государства людом, здесь натур или у явных аферистов. Мы попросили
разрешения пожить в его владениях, ибо так полагалось по неписаным законам,
которым мы подчинялись, так полагалось, если бы здесь стояла просто
случайная палатка, а не изба, сарай и баня, выстроенные его руками. Во время
переговоров я с удивлением вслушивался в речь Мельпомена. В английских
книгах часто пишут об "оксфордском акценте". Если какой забулдыга говорит с
"оксфордским акцентом", то уж будьте уверены, что забулдыга когда-то ходил
средь видных мира сего и лишь потом опустился. Так вот, наш хозяин говорил
именно с таким акцентом. У него была правильная литературная и богатая речь,
какой в наше суматошное время мало кто и говорит, кроме пожилых
потомственных интеллигентов. Но когда Мельпомен покрыл матерком собаку,