"Олег Куваев. Чуть-чуть невеселый рассказ" - читать интересную книгу автора

день. Вначале нравилось играть в эдаких кочевников XX века, с нашими
перелетами, перекочевками, кострами и песнями и той внешней, обрамляющей
чепухой, о которой снимают фильмы, сочиняют стихи и рассказы, чаще всего
плохие, не отвечающие сути, что-нибудь там про последнюю спичку. Нам
нравилось играть в эту чепуху, но позднее пришла привычка. Привычка к нашей
работе, без которой никто из нас не смог бы сейчас жить.
Самым глупым было время длинных полугодовых отпусков. Хрустящие листы
аккредитивов, накопившиеся за два года, исчезали очень быстро. Приходилось
слать короткие радиограммы: "Темпе пять востребования". Деньги приходили
незамедлительно, потому что у нас принято уважать отпускников. И так же
незамедлительно исчезали.
Однажды я очутился в ненужном мне городе Ставрополе. Там была одна
студентка. Привычка к передвижению сработала на сей раз не вовремя. Мы глупо
простились на вокзале. Она хотела учиться именно в том институте, а я не мог
сменить профиль работы и осесть на месте. Впрочем, она была чересчур красива
для жены человека, который по полгода не бывает даже во временном доме.
Докторша кормила меня какими-то желтыми таблетками, которые надо было
глотать через каждые четыре часа круглые сутки. Только сегодня я вдруг
понял, что она вот так ко мне и приходит через каждые четыре часа уже
несколько дней подряд. "Надо сказать, чтобы она отдала будильник".
Но докторша все не шла. Незаметно я начал думать о Тянь-Шане - стране,
где осталось мое сердце. Я редко позволяю себе думать о нем, чтобы всегда
что-нибудь оставалось "на потом". Докторша не появлялась. Я вспоминал лица
знакомых киргизов, названия речных долин, запах лошадиного пота.
Она пришла часа через два в домашнем халате. Лицо было заспанным и тоже
очень домашним.
- Проспала вашу таблетку.
- Чепуха. Я прошлый раз взял две.
Она все еще по-сонному улыбнулась в ответ на мое вранье.
- Вы были на Тянь-Шане, доктор?
- Нет.
- Там хорошо осенью в предгорьях. Все желтое. Даже воздух желтый. С
вершин видно желтую степь. Как эта таблетка.
- Вы любите желтый цвет?
- Нет, я просто люблю Тянь-Шань.
- А мне нравится, когда в больнице кто-нибудь лежит, - сказала она. - Я
даже сплю спокойнее. Здесь всегда так пусто.
Она положила таблетку и ушла. "Придет, - подумал я. - Придет через
четыре часа".
Она пришла через час и сунула градусник.
- Трех наших девушек распределили в Среднюю Азию.
- Не горюйте, - усмехнулся я. - Средняя Азия не везде интересна. Там
очень душные города. В Туркмении каменистая равнина.
- А на этом острове есть интересное?
- Есть. Например, хорошие парни из экспедиций. Она только взглянула на
меня. Наверное, подумала, что я не самый хороший.
На пятый день пришел Старков. Рослый, весь здоровый и чуть-чуть
скучноватый.
- Как дела? - спросил я.
- Радиограммка тут тебе, - небрежно сказал Старков. - Если надо, отвезу