"Олег Куваев. Весенняя охота на гусей" - читать интересную книгу автора

пили бесконечный чай за деревянным столом, они думали про себя невеселую
думу существования, ибо они сами поставили себя в условия без профсоюзов,
месткомов или того самого коллектива, который не даст упасть, возьмет на
поруки и на общем собрании разъяснит тебе смысл жизни, обязанности перед
обществом, а также твои права.
Только один дед был преисполнен благодушия. С завалинки своего дома он
встречал лодку, возвращавшуюся с проверки сетей, и. спрашивал: "Пусто? Вот
поди ж ты, опять пусто. Сеточку-то очистили? Если ее от щепок не чистить,
так рвется она, и рыба ее видит".
По вечерам он стал заходить в общую избушку. Сидел, чай не пил,
отмахивался от табачного дыма.
- Рыба не часы-ы, - тянул свою песню Братка и углублялся в десять раз
читанный им листок "Огонька" на стене: - "Гриб странной формы найден мною в
лесу под Москвой. Я сфотографировал его и..."
- А если врешь ты со всей этой рыбой, дед? - с угрозой говорил Славка.
- Жаден ты, Слава. Рыба жадных не любит. Вы, ребята, отдыхайте сейчас.
Вы бы гуся стреляли. Его под обрыв в снежник положить - до осени цел будет.
Вон на той стороне на сухих озерах всю ночь гуси кричат. Ох, неопытные вы,
ребята.
- Когда рыба пойдет, дед? - не успокаивался Славка.
- Когда пойдет, тогда и пойдет, - резонно отвечал дед. - Ты бы на охоту
шел, Слава.
- Я в своей жизни наохотился, - усмехнулся Славка. - Мне, дед, твои
гуси неинтересны.
Проверял сети чаще всего Глухой, но и у него оставалось много времени.
Тогда он подметал пол, мыл окна. Странно было видеть пожилого морщинистого
мужчину с веником и тряпкой в руках. Может быть, в этом он давал выход тоске
по неизвестному уюту, другим окнам в другой земле.
Федор два дня прошагал из угла в угол, набычив лобастую голову, потом
принялся мастерить табуретки из остатков досок. Получалось у него скверно,
но он упрямо вытаскивал гвозди обратно, разбирал табуретку на части,
подпиливал, подстругивал и собирал снова.
Среди всеобщего томления один Толька чувствовал себя на месте. Он
пропадал в тундре. Неизвестно было, как ухитрялся он перемещаться с такой
скоростью, но пушечный гром его двустволки, казалось, доносился к поселку с
четырех сторон света. Он все так же закладывал свои кошмарные смешанные
заряды, и от страшной отдачи спусковая скоба била его по пальцам, отчего
пальцы вначале опухли, а потом почернели мертвой гангренной чернотой. Иногда
он все-таки ухитрялся приносить гуся, а то и двух. Он не мог объяснить, как
подстрелил их.
- Тебя, Толька, к пороху подпускать опасно, - равнодушно говорил
Славка.
Азарт захватил и Саньку Канаева.
- Давай завтра вместе на ту сторону, - предложил он.
- Во! Дело, - обрадовался Толик. - Тундру оцепим. Я их шугну - они к
тебе, ты стрельнешь - они ко мне.
- Дураки, - развеселился Муханов. - Чокнутые. Как же вы вдвоем тундру
оцепите? Ничего у вас без меня не выйдет. Но я рыбак и стволы в руки брать
не хочу.
- Оцепим, - убежденно сказал Толик.