"Олег Куваев. Где-то возле Гринвича" - читать интересную книгу автора

долгое время и в сильные ветры. Из обложенных опилками бутылей они залили
аккумуляторы, соединили их в серии и после трехдневных чертыханий
расконсервировали двигатель.
Для аккумуляторов и двигателя пришлось выстроить из толя и обломков
досок специальную будку. В эту будку не забирался северный ветер, к тому же
теперь можно было греть руки о выхлопную трубу. Из последних остатков толя и
досок они сделали еще одну пристройку - для продуктов. По установленной
свыше норме, продуктов полагалось на сорок рублей в месяц каждому. На троих
на шесть месяцев это было очень много. Просто удивительным казалось, что они
съедят такую кучу крупы, мясных консервов, спрессованной в круги сухой
картошки и капусты, сливочного масла и сахара.
Несколько раз они связывались с помощью антенны-времянки с соседней к
востоку станцией. Эта станция стояла на низком галечниковом мысу, выдвинутом
далеко на север. И хотя мыс мало чем отличался от острова, все же это был
материк, и у них можно было спрашивать всякие новости. "ЦСКА, как всегда,
лидирует по шайбе... Myхин женился на поварихе с острова Длинного... на
острове Хейса новая высокоширотная экспедиция... Ермилин с лагуны улетел в
отпуск".- "Как дела у вас?" - "Загораем, как в Сочи на пляже..."- "Ха-ха",-
старательно выстукивали в ответ, что на радистском жаргоне отмечает крайнюю
степень веселья. Они кончали связь и через несколько минут слушали, как
мощная рация соседа передает в центр лаконичную радиограмму: "Связь с УКЛ
установлена во столько-то часов, столько-то минут. Все нормально, работа
продолжается".
Ровно на двадцать первый день они сами вышли на связь с центром в 13.15
по московскому. Не то чтобы они считали дни и минуты, но им положено было
выйти на связь с центром в этот день и эти минуты. На всякий случай у стола
собрались все трое. "УДС, я УКЛ... прием". Центр ответил им бешеной дробью.
Они поняли, что великий маг и волшебник ключа Овчаренко делает смотр.
Виденко успел переключиться на предусмотрительно заготовленную "дрыгу",
иначе ЭК-1, который вдвое увеличивает скорость передачи в умелых руках. Он
отбарабанил текст рапорта о готовности. На той стороне лихо выдали
радиорасписку. Виденко выждал ровно десять секунд, добавил "це эль",
"кончаю", выключил передатчик и облегченно сунул в рот папиросу. Маг и
волшебник Овчаренко мог убедиться в классной работе.
...В этот же день они впервые обошли остров кругом. Воздух был влажен,
и снег с первых шагов стал налипать на валенки. Они взяли с собой карабин -
старый охотничий карабин калибра 8,2 с большими медными гильзами и пулей с
мягким свинцовым наконечником. Другого оружия у них не было.
Они спустились вниз по пологому склону и пошли по льду мимо скал и
торосов. Кое-где между торосами стояла вода, но трещин еще не было.
Подтаявший снег хранил песцовые следы. Трое долго смотрели через пролив. На
той стороне тоже торчали скалы, но там были и ровные долины, где водятся
зайцы, где живут в кустах куропатки и встают после зимнего сна медведи.
Ни один из троих не имел права оставлять территорию острова "до особого
распоряжения полномочных лиц". Около избушки они немного постреляли по
консервным банкам. Карабин давал слабые хлопки, и пули пролетали мимо банок.
Может быть, был виноват pacxлecтaнный за многие годы службы ствол карабина,
а может быть, неверный свет полярного дня.
В будке Виденко вынул из мешка одну из трех бутылок коньяка. Он хотел
сказать какой-нибудь тост, но передумал и сказал: "Давай, мужики, по