"Юрий Кувалдин. Ворона." - читать интересную книгу автора

возмутилась Ильинская.
- А мы и есть товар, - сказал с долей шутки Алексей и похромал впереди
по тропинке вдоль реки.
С неба послышалось тяжелое гудение. Все подняли головы. То летел
пассажирский самолет, мигая бортовыми огнями.

- Иной раз режешь человека и забываешь, что режешь себя. Отложишь
скальпель, подойдешь к столу в другой комнате, колбаски отрежешь, поешь.
Пьем, едим и режем. Все рядом. Ко всему привыкли. Я и на себе испытания
проводил для космонавтов. Зонд на шнуре по сосудам мне в сердце загоняли.
Заплатили хорошо. Тогда я машину купил, потом развелся и машину продал, так
и не поездив. Наше дело врачебное - самое потустороннее. Для меня что
свинья, что человек. И там и там органы пищеварения, дыхания,
кровообращения. Все очень просто. Сконструировано по одной мерке. Только
наш мозг душу генерирует и передает информацию, а свиньи информацию не
передают, ну, ту, которую мы считаем информацией. Радио там, телевидение и
прочие человеческие премудрости.
- А теперь вы на Абдуллаева работаете? - спросила Ильинская.
- Чего ж не работать? Благодать. На всем готовом. Квартиру мне новую
купил. Ту я дочери оставил.
- Для каких целей он вас держит? - спросила Ильинская.
- На всякий случай, говорит. Чтоб врач под рукой был. Медикаменты,
оборудование - все есть. Да он всем этим, наряду с другими делами, торгует
оптом. Склады огромные, раньше там книги складывали, забиты германским и
прочим товаром медицинским. Талантливый человек, одним словом!

С колосников опустился второй задник и закрыл реку. На сцене появилась
Маша все в тех же черных джинсах и черной водолазке. Следом вышел Миша.
- Когда я увижу тебя в юбке? - спросил он.
- Увидишь.
- Зимой я видел из окна, как ворона схватила оброненную девочкой сушку,
взлетела на крышу, села на край трубы, положила сушку на теплые кирпичи и
стала ждать, пока сушка согреется. Из трубы шел дымок, печь топилась.
- Вороны способны к сложным формам поведения, - сказала Маша.
Миша смущенно вздохнул и посмотрел в зрительный зал. Наступила пауза.
Было слышно поскрипывание кресел в партере, кто-то сдавленно кашлянул.
- А что случилось с твоей матерью? - спросил Миша.
- У нее была очень тяжелая смерть. Она знала, что умирает. Полгода
мучилась. И это в сорок три года! Я до сих пор вижу ее лицо! Что такое
смерть?
- Я не знаю, - тихо сказал Миша.
- Исчезновение, - сказала Маша. - Какие страшные слова: мама умерла.
- В этом случае слова обрели свою изначальную сущность.
- Я не хочу этой сущности! - воскликнула Маша.
- До чего же примитивна классика! Я жизни своей не пожалею, чтобы
бороться с этим примитивизмом. Их время кончилось!
Миша осторожно положил руку ей на плечо, но Маша тут же отстранилась.
- Не надо, - сказала она.
- Ты какая-то дикая.
- Я - ворона! Способна к сложным формам поведения, поэтому настоящую