"Агния Кузнецова(Маркова). А душу твою люблю...(Повесть о Н.Н.Пушкиной) " - читать интересную книгу автора

Агния Александровна Кузнецова (Маркова)

"А душу твою люблю..."

Повесть о Наталье Николаевне Пушкиной.

Подлинные письма и факты. Предположения. Раздумья.

Гляделась ли ты в зеркало и уверилась ли ты, что с твоим лицом
ничего сравнить нельзя на свете, - а душу твою люблю я еще более твоего
лица.

А. С. Пушкин - жене из Павловского

Шел 1863 год. С деревьев на мокрую землю медленно падали последние
листья. Они цеплялись за голые ветви, как за единственную надежду продлить
жизнь. А безжалостный, холодный дождь, редкий, но крупный, сразу же
впечатывал их в землю, как в могилу.
Жухлая трава, прихваченная инеем, жалко клонилась в прощальном поклоне.
Солнце, не доброе и не щедрое, пряталось за раздраженными сизыми тучами.
Плакал ветер, бессильно бросаясь в окна петербургской квартиры Ланских, где
умирала Наталья Николаевна.
Она лежала на кровати с откинутым пологом, под голубым шелковым
одеялом, на высоко поднятых подушках, отороченных кружевами, протянув вдоль
тела бессильные руки, и ее белое-белое исхудавшее лицо, с трагическим
изломом левой брови и чуть косящим загадочным взглядом, устремленным теперь
в неведомое для окружающих, как и прежде, было прекрасно.
Она не верила в то, что умирает. Даже приезд всех детей ее и Пушкина,
кроме Натальи, которая находилась за границей, не убеждал в этом. Последние
годы она часто болела. Ее нездоровье началось с судорог в ногах, точно таких
же, как тогда, когда умирал Александр Сергеевич. Малейшие неприятности,
связанные с детьми и мужем, Петром Петровичем Ланским, она переживала во
много раз тяжелее, чем прежде. Для нее была трагедией неудавшаяся личная
жизнь младшей дочери ее и Пушкина, Натальи, и то, что старшая, Мария, в свои
двадцать восемь лет была еще не замужем.
Началась бессонница. Ночами тихонько, чтобы не разбудить мужа, она
соскальзывала с постели и босая, в одной рубашке прокрадывалась из спальни в
столовую, там бросалась на диван и, вцепившись зубами в платок, старалась
заглушить сотрясающие ее рыдания. Потом она подолгу стояла у окна, смотрела
на спящие петербургские дома с темными окнами, а на рассвете уходила в свою
маленькую молельню, застланную ковром, увешанную образами, вставала на
колени и шептала: "Боже! За что ты наказываешь меня?"
Она вспоминала всю свою жизнь с детства до последнего дня. "Нет,
никогда, никому сознательно я не делала плохого... Может быть, ты, господь,
наказываешь меня за второе замужество? Но семь лет я выполняла данный себе
обет. А Пушкин, умирая, велел блюсти траур всего лишь два года..."
К бессоннице примешивалась гнетущая тоска, охватывала порой до
мучительной физической боли. Иногда хотелось закричать или сделать что-то с
собою, чтобы не жить, не страдать бессонницей. Но она знала, что такие
мысли - великий грех, понимала, какое горе принесла бы детям, мужу, родным,