"Павел Кузьменко. Система Ада (Фантастический роман)" - читать интересную книгу автора

чтобы герой обнимал героиню не с целью уложить ее в постель, а с единственной
сверхзадачей - понезаметней ощупать одетое тело: куда ж ты, ненаглядная,
спрятала ключик от шкатулки с драгоценностями? А она влюбленно глядит ему в
глаза снизу вверх, как бы мысленно спрашивая: когда же ты, милый, блин, уйдешь
в свое дальнее плавание? Достал уже!
- Нет, ты что? - округлила глаза Екатерина. - Это хороший. Морской
лейтенант Джонатан Бердсли, он у своего командира жену отбил. А этот командир
оставил лейтенанта...
- Ну чего же тут плохого? - перебил Миша. - Командир оставил
лейтенанта. Ушел к юнге. Жена командира его подобрала. Зачем отбивать-то?
-Дураки какие пьяные... Без помощи оставил лейтенанта в опасную минуту.
Время на вокзале тянулось так долго, словно его было неисчерпаемое
количество, словно оно относилось к государственному бюджету, из которого
черпай . и черпай, а все равно на дне чего-то плещется.
Ребята хмелели, ошибались. Никто практически не выигрывал. Все
потихоньку лезли в гору и, по мере способностей, топили товарищей. Как это ни
парадоксально - лезть в гору и тонуть одновременно.
А на высокой горе - Ваганьковском холме Москвы, откуда стекает речка
Арбат, и речка Знаменка, и ручей Пречистенка, в Министерстве обороны сидел весь
в золотых звездах чин и отмерял время этим глупым комбинаторам, резавшимся в
карты на ночном Павелецком вокзале. Чину, возможно, тоже хотелось спать, но он
бодрствовал согласно приказу и каким-то высшим и гнусным, ему самому толком
неведомым целям.
Сам себе все три древнетрагические Парки, он вытягивал, отмерял и
отрезал, водя пальцем по крупномасштабной карте. Рябченко, говоришь, Вася? В
турпоходы, говоришь, ходил? Разведчиком будешь, следопытом. Вот сюда пойдешь, в
Ачхой-Мартан. Вот на этой параллели заляжешь за бел-горюч камень и будешь
смотреть в бинокль - сколько у супостата вооружения, бронетехники и личного
состава. До ста считать умеешь? Хорошо. Больше тебе не понадобится, потому что
тебя убьют. Ты заснешь, мудило, потому что не выспался, подойдет сзади старый
чечен Шамиль, скажет: "Э, шайтан-ачхой-мартан, зачем мне этого рыжего в плен
брать?" И зарубит тебя старинным кинжалом.
А ты кто? Равилька? Ну тебя я, как татарина, посажу в БТР
механиком-водителем. Будешь ехать по дороге - дурной башка высунешь в дырка,
туда-сюда дурной башка вертишь, все видишь, кроме собачьей конуры в Гудермесе,
где хитрый чечен Шамиль на цепи засел с гранатометом. Он как прищурит карее
око, как шарахнет прямо в твоя дурной башка.
Примите, товарищ Кашафутдинов мои соболезнования. От сложной
политической обстановки и oт меня лично.
А ты, значит, Савельев? Хотел за компьютером отсидеться? Отсидишься
мне. За мешком с песком отсидишься, на блокпосту. Никакой электроники, никакой
автоматики, кроме "Калашникова", не получишь. Будешь своими глазками следить,
чтоб ни одна муха, ни одна сволочь не проскочила, скажем, возле этой хренотени,
Ножай-Юрт называется. Что-то с ножами связано? Вот-вот, особенно за холодным
оружием следи. В каждую машину заглядывай. А когда ты нагнешься в очередной
багажник, подставясь, как пи-дор неприкрытой бронежилетом частью, тут-то тебя и
завалит дерзкий чечен Шамиль из автоматического оружия системы "Дудашников".
Четверо судьбоборцев уже разогрелись, развеселились, про сон забыли.
Даже прижимистый Рябченко махнул рукой и добавил в руку Савельева десять тысяч.
Тот пошел за новым "Белым орлом". Катя уже тихо спала на лавочке, ласково обняв