"Лев Кузьмин. Привет тебе, Митя Кукин!" - читать интересную книгу автора

У самого крыльца тюкали деревянными лопатами, проводили ручьи
интернатские малыши, им помогала Павла Юрьевна. Она увидела медленную
процессию, удивилась:
- Филатыч! Что за странный вид? А где бочка? А где у вас шапка? Ничего
не понимаю.
Старик повернул Зорьку к воротам конюшни, буркнул:
- Что наш вид? Вы лучше на лошадь гляньте, на ноги. Вот там - вид.
Павла Юрьевна глянула и ахнула. Ребятишки тоже ахнули, повалили толпою
вслед за санями. Егорушка, размахивая руками, с ужасом и восторгом округляя
свои ореховые глаза, принялся рассказывать малышам подробности.
А Саша с Митей - боком, боком - взошли на крыльцо, шмыгнули в сени, в
раздевалку, смахнули прямо на пол мокрые одежки и валенки, а потом кинулись
в теплую, по-вечернему сумеречную спальню. Дальше им от своего несчастья
бежать было некуда.
Летом, конечно, можно удрать в лес, в поле, бухнуться там в траву и
выреветь все свое горе до самого донышка, а по снежной поре куда побежишь?
Некуда. Только в спальню.
Только и утешения, что забиться под одеяло, и лежать там в душной тьме,
и вздыхать, и хлюпать потихоньку носом, жалеть себя так, как никто никогда
не пожалеет; но все равно ждать, что вот не вытерпит Павла Юрьевна,
подойдет, тронет тебя за плечо и негромко скажет: "Ну, ладно, ладно...
Надеюсь, это в последний раз".
Но когда Павла Юрьевна в спальню прибежала, то сказала совсем другое.
Она перепуганно крикнула:
- Мальчики, вы тонули? Вы искупались, мальчики?
Митя зашмыгал носом еще шибче, кивнул под одеялом головой, а Саша, тоже
из-под одеяла, пробубнил:
- Это не я искупался, это он искупался... Он Зорьку спас!
Про вожжи, про Филатыча Саша решил молчать.
Ему было противно думать про эти вожжи, не то что говорить, и он только
повторил из-под одеяла:
- Это я Зорьку чуть не утопил, а Митя - спас!
Но Сашино рыцарское признание Павла Юрьевна как будто бы и не слышала.
Она смахнула с мальчиков одеяла, пощупала сухой прохладной ладонью Митин
лоб, затем Сашин лоб и по-докторски сказала:
- Внутрь - аспирин, к пяткам - грелки, и два дня - вы слышите? - два
дня лежать в постели.
- Как два дня? - всколыхнулся Митя. - А Зорьку лечить? Ей надо ноги
бинтовать и внутрь тоже чего-нибудь надо!
- Лежи, лежи, - сказала Павла Юрьевна, а в приоткрытую дверь спальни
просунулись малыши и запищали:
- Ее уже лечат! Сам Филатыч бинтует... Ох, он там и ру-га-ит-цаа!
Говорит, кому-то отвечать придется!
- Вот видите, что вы натворили, - уже не по-докторски, а тихо,
по-домашнему произнесла Павла Юрьевна. - Остается вам еще заболеть - тогда
совсем ужас.
Она заставила мальчиков проглотить по горькой таблетке, сама принесла с
кухни две горячие резиновые грелки и две кружки теплого молока. Молоко она
поставила на тумбочку, грелки сунула мальчикам под ноги и, выпроваживая
набежавших в спальню малышей, кивнула Мите с Сашей от двери: